Моя бабушка была родом из Зимней Долины, но в восемнадцать лет уехала в Денвер. Она поступила в колледж, вышла замуж за дедушку, и у них родилась мама, которую назвали Анна Бет. Но все звали ее Бетси. После того, как бабушка мамы умерла, она оставила гостиницу «Winter Valley B&B» своей внучке – Анне Бет Грант. Мои родители были близкими друзьями детства и полюбили друг друга еще в колледже. Когда мама приехала в Винтер Велли, она была миссис Бетси Брэдфорд. Несмотря на то, что это место принадлежит ей, она так и не нашла времени, чтобы изменить имя в договоре.
— Ты хочешь сказать, что оставляешь гостиницу себе? — спрашивает Элиза. — Мне не жалко, и я не чуть не расстраиваюсь. Просто хочу понять, что происходит.
— Это место принадлежит нашей семье. — Я напоминаю ей то, что наши родители говорят нам с самого детства. Это наше наследие. — Чтобы сохранить его, нам нужно кое-что изменить. У наших родителей нет для этого финансовых возможностей. Я вступаю в дело, чтобы оживить это место и, надеюсь, дать кое-кому, кто действительно увлечен им, шанс на новую жизнь.
— Я знала, что эта Одри для тебя не просто симпатичное личико. — Кларисса усмехается. — Я тоже внесу свою лепту. Давай подсчитаем и определим, сколько нам нужно.
— Я тоже в деле. Мы можем полностью преобразить сад на заднем дворе. Это будет идеальное место для любых мероприятий, — говорит Элиза, потирая руки.
— Я поработаю над веб-сайтом и программой бронирования. — Это самое большое воодушевление, которое я видел у Колта в отношении гостиницы… ну… когда-либо.
И я рад, что мы работаем всей семьей, как прежде.
Морган бросает на меня странный взгляд и кивает.
— Я не против. И тоже подкину немного денег. Ты можешь поиграть со своим молотком и ее ящиком с инструментами.
— Не груби, — укоряет папа. Его внимание переключается на меня. — Мне нравится твоя идея. Мы с твоей мамой хотели бы, чтобы гостиница процветала, как в старые добрые времена. Но что будет, если Одри откажется от этой должности?
Я опускаю плечи, потому что это будет трагедия. Однако считаю, что гостиница заслуживает большего, чем то, что мы все ей дали.
— В январе мы наймем кого-нибудь на эту должность.
Мама берет мою руку и сжимает. Она не говорит ни слова, но ее ободряющий взгляд придает сил для продолжения воплощения своего плана в жизнь.
Глава 25
Одри
— Это именно то, что доктор прописал.
Моя мать закрывает глаза, пока Пьер работает над ее плечами.
— Колин не доктор, — говорю я с умным видом. Я все еще нахожусь в напряжении после поездки и ее настойчивых напоминаний о Стэне. Зачем? Даже если бы я хотела его вернуть, хотя это не так, он помолвлен, и у него будет ребенок.
Неужели она хочет, чтобы я участвовала в этом спектакле?
Стэн брезговал убирать собачьи какашки. А что будет делать с ребенком?
Колин взял на себя всю ответственность за Перри за обоих родителей. Мне не нужно было быть рядом, чтобы знать, он делал все для своей дочери с энтузиазмом и любовью… включая смену подгузников.
Я с трудом представляю себе Перри, которая закатывает истерики, ведь она такой милый ребенок, но, если это случится, уверена, что Колин справится. Он умеет успокаивать.
Даже когда я была напряжена до предела, ему удавалось меня успокоить. Он решительный. Сильный. Ответственный. Тот, с кем можно построить жизнь.
Я напрягаюсь.
— Я сделала вам больно, мисс? — спрашивает женщина, пытаясь размять узлы на моей шее. Удачи, леди. Если бы ее начальник была Аврора, то тоже бы испытывала постоянное напряжение.
Мама открывает глаза и смотрит на меня.
— Мне нравятся Брэдфорды.
Неужели у всех матерей есть такая способность читать мысли? Но, опять же, не нужно быть гением, чтобы понять, что я постоянно думаю об этой семье… особенно о двух из них.
— Они невероятные.
Она ухмыляется.
— Я рада, что ты идешь дальше.
У меня открывается рот.
— Тогда почему ты постоянно вспоминаешь моего бывшего?
— Чтобы мотивировать тебя выходить из своей скорлупы. Твоя работа – это твоя жизнь. Так было и тогда, когда у вас с ним были отношения, но после разрыва все стало еще хуже. — Она проводит рукой по своим плечам. — Жестче, Пьер.
Фу. Я больше никогда не хочу слышать это слово из ее уст.
— Мне казалось, ты хочешь, чтобы я снова сошлась с ним. Почему ты до сих пор с ним общаешься? — Порой действия моей мамы не имеют смысла.
— Конечно, я не хочу, чтобы ты была со Стэном. Он идиот. Неужели ты думаешь, что мне понравится человек, который так относится к моей дочери? — Мама выглядит озадаченной тем, что я верила все это время, что она с ним общалась. — Я подумала, что если ты будешь считать, что я часто с ним общаюсь, то скорее найдешь кого-то нового. Когда ты злишься, то срываешься с места.
Если бы я не была голой под этой простыней, то встала бы и задушила ее.
— Я вынуждена слушать, как ты рассказываешь о том, какой он замечательный и веселый, с тех пор как мы расстались, — кричу я.
Руки, разминающие мою шею, на секунду замирают, прежде чем продолжить. Эта музыка дзен не очень-то помогает успокоиться.
— Работа. Работа. Работа. Работа. Работа. — Мама делает рукой говорящее движение. — Тебе нужна другая жизнь. Я знаю, у тебя самой был плохой опыт, и то, что сделал твой отец, было отвратительно, но ты должна перестать прятаться за своей работой.
Мне хочется кричать, тем более что она права. Я посвящаю себя работе, потому что могу на нее рассчитывать. Моя работа не оставит меня ради другой женщины. Моя работа не ранит мои чувства. Моя работа дает возможность сосредоточиться на чем-то и не сойти с ума.
Однако я начинаю ненавидеть эту работу.
Но что мне остается?
К счастью, Аврора не звонит уже несколько дней. Наверное, она уже уволила меня. Я приду в офис, а мой стол будет пуст… или уже занят кем-то другим.
Когда-то эта мысль меня бы возмутила. Я боролась, наступала себе на горло и переступала через себя, чтобы добиться цели. Ради чего?
Счастлива ли я вообще?
У меня была более сильная эмоциональная привязка к работе, чем к Стэну. Теперь, когда я немного отошла от нашего расставания, понимаю, что не была расстроена тем, что он меня бросил. Ушло то, что он представлял собой. И чувство, что я недостаточно хороша, недостаточно достойна чьей-то любви.
Я провела с Колином лишь малую часть этого времени, но знаю, что когда придет время уходить, будет больно. Очень сильно. Я не смогу просто забыть о Брэдфордах и Винтер Велли. Не то, что о Стэне, если бы мама постоянно не напоминала мне о нем.
— Дорогая, однажды ты проснешься и задумаешься, куда делась твоя жизнь. Я хочу, чтобы ты могла сказать, что прожила ее на полную катушку. — Мама тянется к моей руке.