Она заколебалась.
— Полагаю, что ты прав. — А затем сменила тему разговора. — Значит, говоришь, только ты и Эмили?
О маме Эмили я почти ни с кем не говорил, но с Самантой мне хотелось быть откровенным. Что-то в ней заставляло меня чувствовать себя комфортно, как будто я мог рассказать ей все, о чем только хотел.
— Да, мы всегда были только вдвоем.
— Прости, ты не обязан мне ничего объяснять, — сказала она.
Я потянулся через стол и нежно коснулся ее руки.
— Нет-нет. Все нормально. Большинство людей в этом городе знают меня и знают мою историю, просто я давно ее не рассказывал. Мама Эмили уехала вскоре после ее рождения. Она не хотела быть мамой. Беременность была незапланированной. Она не хотела оставлять ребенка, но я умолял ее, и как только Эмили родилась, она передала мне полную опеку и покинула Френдшип.
— О, Боже, мне так жаль.
— Нет, не извиняйся. Кроме того, это было так давно. Мы были молоды, и я точно знал, что надолго с нами она не останется. Она никогда не хотела прожить всю свою жизнь во Френшдипе. В старших классах мы были влюблены друг в друга, но продолжения у этой истории не было. Эмили – настоящий подарок, и без нее моя жизнь была бы совсем другой. Я каждый день благодарю Бога за нее. С ней не соскучишься. — Я рассмеялся, вспомнив все наши с дочкой разговоры. Эмили постоянно заставляла меня смеяться. Благодаря ей я чувствовал себя молодым.
— Значит, вы с мамой Эмили не общаетесь? — Саманта казалась удивленной.
— Нет. Время от времени она пишет письма. Она много путешествует. Именно этим она всегда мечтала заниматься. Но я нормально к этому отношусь, если ты об этом спрашиваешь, — честно ответил я. Мне нравилась Саманта, и даже несмотря на то, что она не планировала остаться во Френдшипе – она просто приехала погостить – мне все равно было важно быть с ней правдивым.
— Ну, это действительно удивительный поступок с твоей стороны. Таких историй не так уж много, когда именно отец – постоянный опекун. Наверное, быть папой восьмилетней девочки очень увлекательно.
— Еще как. Она у меня бунтарка. И каждый Божий день меня удивляет. — На самом деле я хотел поговорить о Саманте, а не об Эмили, поэтому сменил тему. — А что насчет тебя? Какая ты, Саманта из Флориды?
— Какая я? Черт, я не знаю. Так, я не люблю зиму. Это мы уже установили. Я люблю кофе, долгие прогулки по пляжу? — пошутила она.
— Чем ты зарабатываешь на жизнь?
— Я редактор. Зарабатываю на жизнь чтением романов. У меня довольно спокойная, но наполненная удивительными историями, жизнь. Обожаю свое дело. А что насчет тебя? — Она была умна и красива. Неудивительно.
— Я механик, и у меня также есть небольшой самолет, который я использую для развлечения, а еще иногда беру пассажиров. Кстати, твоя сестра забронировала полет на эту неделю, она тебе не говорила?
— Нет! Не сказала! Но звучит просто великолепно.
— Только не говори ей, что я испортил сюрприз. Я больше ничего не скажу тебе о полете, а ты просто притворишься, что действительно удивлена, — рассмеялся я.
— Твой секрет в безопасности, — улыбнулась она и сделала глоток горячего кофе, обхватив кружку обеими руками. Саманта была такая красивая и очаровательная, и пока мы болтали, я чувствовал себя с ней абсолютно непринужденно, как ни с кем уже долгое время. На самом деле, мне даже пришлось несколько раз напоминать себе, что это не настоящее свидание. Для нее это был просто отпуск и просто кофе.
После ухода мамы Эмили я почти ни с кем не встречался. Не то чтобы сердце мое было разбито или что-то в этом роде, но все мое внимание было отдано ребенку. Мы расстались еще до ее рождения, и оба просто согласились на условия, которые подходили нам обоим. О свиданиях же я думал в последнюю очередь.
Время шло, я сходил на пару свиданий с очаровательными женщинами, но в ближайшем будущем не планировал вступать в брак. Девушки, с которыми я когда-то ходил в школу, хотели выйти замуж и завести детей. А у меня уже был ребенок.
Мои родители помогали мне с Эмили, пока ей не исполнилось пять лет, а потом переехали на север. Они часто приезжали к нам, но до этого мы втроем воспитывали мою дочь. Как бы то ни было, все эти попытки свиданий с годами сошли на нет, потому что делать это без надежды со стороны партнера на вероятность совместного будущего было все сложнее. Я этого точно не планировал.
Мы с Самантой еще немного поговорили. Она рассказала мне о некоторых своих любимых развлечениях, которые ее семья планирует посетить в Рождество, и поняли, что на многих из них мы пересечемся.
— Мне очень приятно встретить здесь нового друга. Семья – это здорово, но это тоже замечательно, — сказала она.
— Что ж, похоже, на этой неделе мы будем часто видеться. Расскажи касательно всех этих празднований, что в детстве тебе больше всего нравилось в Рождестве? — спросил я.
Она посмотрела на часы.
— Мне действительно пора, Джейсон. Сегодня у нас День открытых дверей и еще праздничная вечеринка, так что мне нужно помочь сестре все подготовить. — Она встала и начала застегивать пальто.
— Ладно, хочешь, я тебя подброшу? Мне как раз по пути. — Я не хотел, чтобы наш день заканчивался. А еще я точно знал, что что-то было не так, и очень хотел это исправить.
— О, нет, в этом нет необходимости. Мне нужно еще забежать кое-куда, прежде чем отправиться домой. К тому же я на машине сестры. Извини, что тороплюсь, но мне пора. Спасибо за кофе, Джейсон. Было очень приятно поболтать с тобой, правда.
— Не за что. Тогда увидимся позже, — крикнул я ей вслед, когда она уже выбежала на улицу. Я определенно сказал что-то, что расстроило ее, и эта мысль грызла меня изнутри.
Заплатив за кофе, я направился к своему грузовику через площадь, когда снова столкнулся с Гейбом. Настроения слушать очередную его басню о любви у меня не было, и я определенно не хотел разговаривать с ним о Саманте. Я ощущал себя так, словно он подтолкнул меня в неправильном направлении. Это была пустая трата времени — зацикливаться на женщине, которая даже не жила здесь.
— Джейсон! Как кофе? — окликнул он меня, когда я проходил мимо.
Я намеревался проигнорировать его и продолжать идти, но не смог. Остановившись, я повернулся и обратился к нему:
— Привет, Гейб. — Я помедлил, пытаясь подобрать слова. — Зачем тебе это?
— О чем это ты? — невинно спросил он.
— Я имею в виду, почему ты пытаешься заставить меня проводить время с Самантой? Кто она тебе? Она здесь не живет и оставаться не планирует. На самом деле, она практически ненавидит зиму, так что же здесь происходит?
— Все не всегда так, как кажется, Джейсон.
— Ты так и будешь говорить загадками? — Я был очень раздражен.
— Саманта особенная. То, что она чувствует глубоко внутри, и то, что она говорит тебе, это не одно и то же. Но скоро это изменится, — сказал он.
— О чем, черт возьми, ты говоришь? Она пробудет здесь несколько дней, а потом уедет. — Произнести это вслух было еще более неприятно, чем вести этот разговор. Мы отлично провели время за беседой, и все было прекрасно, пока я не спросил ее о Рождестве. И тут меня осенило: что-то связанное с Рождеством расстроило ее. И почему это не пришло мне в голову раньше? Должно быть, выражение моего лица изменилось от осознания, что проблема именно в Рождестве, а не во мне, потому что Гейб начал ухмыляться.