— Конечно, — Молли мгновенно отошла, указывая женщине на кресло возле камина, на которое она могла сесть. — Присаживайтесь, — она подождала, пока Вирджиния примостилась на краю кожаного кресла, прежде чем прихватила одеяло и положила его ей на колени. Старшая женщина не была инвалидом, но была слаба и, не смотря на протесты, ей нравилось, как над ней трясутся. — Хотите горячего шоколада?
Небольшая улыбка коснулась губ Вирджинии.
— Ты такая хорошая девушка, Молли.
Боль пробежала сквозь сердце Молли.
— Хорошая девушка, — она невесело рассмеялась. — Да, это про меня.
Вирджиния нахмурилась.
— Что-то не так, с тем, что ты хорошая?
— Это скучно, предсказуемо. Безумно скучно, — сказала Молли, шагая к окну. В мыслях она могла представить, как Гаррик, наверное, думал о ней раньше. Скучная домоседка, которая уже в восемь в постели, и проводит свои дни, выпекая печенье. В то время, как он был окружен утонченными, красивыми женщинами, которые, несомненно, говорят на многих языках, танцуют танго и мужчины получают множество оргазмов лишь от их поцелуев. — Не хочу быть домашними тапочками. Хочу быть четырехдюймовыми шпильками.
— Из-за Гаррика, — пробормотала Вирджиния.
Видел ли он ее такой сегодня вечером? Спросила Молли. Голую, взывающую к нему, кончающую около его голодного рта? Она думала что да, но все равно он ушел.
— Не важно, — вздохнула Молли, обнимая себя. — Больше не важно.
Старшая женщина прочистила горло.
— Могу я кое-что рассказать о своем сыне?
Молли сгорбилась. А у меня есть выбор? Действительно ли я хочу знать больше об этом мужчине, которого не могу выбросить из головы? Или моего сердца?
— Гаррик просто молодец, в этом нет сомнений, — сказала Вирджиния. — Он один из лучших дипломатов Пантер.
Молли повернулась, пристально смотря на пожилую женщину.
— У него были хорошие гены.
Неожиданно Вирджиния поморщилась.
— Не такие уж и хорошие, когда дело доходит до важных вещей в жизни.
— Что вы имеете в виду?
Вирджиния коснулась простого серебряного колечка на пальце. Пантеры не обменивались традиционными обручальными кольцами, но, не делая это, пары часто делали соответствующие кольца, которые символизировали их союз.
— Перед смертью, отец Гаррика и я были довольно нетрадиционным видом пары. Мы оба любили свою работу и путешествовали по миру, а это значило, что мы мало времени проводили вместе. — Она улыбнулась, Молли пыталась скрыть смущение, не каждая пара счастлива живя отдельно. — О, иногда мы встречались где-то на выходные, но это было редко, и дома мы бывали не часто. В результате, Гаррик вырос воспитываемый различными родственниками и друзьями.
Молли спросила себя, чувствовала ли Вирджиния вину.
— Он превратился в прекрасного кота, — быстро сказала она, чтоб успокоить женщину. — Вы должно быть очень гордитесь.
Старшая женщина кивнула, выражение ее лица было трудно прочитать.
— Очень горжусь, но я так же понимаю, что отсутствие постоянного дома, заставило его усомниться в способности быть хорошим отцом и мужем.
Молли нахмурилась. Она никогда не рассматривала, как прошлое Гаррика могло повлиять на его страх обязательств. Это то, что он говорил до того, как оставил ее? Почему он думал, что она заслужила кого-то другого? Кого-то лучше, чем он?
Молли удивилась, он что думал, что она ожидает, что Гаррик станет мистером Домоседом, когда очевидно, что это сведет его с ума.
— Я не просила его измениться, — сказала она.
— Конечно, моя дорогая, — выговорила Вирджиния, выражение ее лица смягчилось. — Гаррик знает не понаслышке испытания семей, которые не были там для него. И если ты честна с собой, то признаешь, что мысль о том, что пара, которая постоянно уходит, в конечном итоге уничтожит тебя. У тебя есть внутри пустота, которая должна быть заполнена мужчиной, который может полностью отдаться тебе, а не только малой частью.
Молли сморгнула глупые слезы, которые наполнили ее глаза.
Вирджиния была права.
Даже если ей каким-то образом удастся убедить Гаррика, что им суждено быть вместе, он должен будет либо оставлять ее на несколько месяцев, или пересилит себя и останется и в конечном итоге возрастет негодование на нее.
Дикая боль, полоснула по ее сердцу, почти свалив ее на колени.
— Так, нет никакой надежды, — прохрипела она.
Вирджиния поднялась на ноги, придвинувшись, положив ладошку на щеку Молли.
— Есть, если ты готова пойти на компромисс.
Молли в замешательстве нахмурилась.