– А вдруг кто-то из совета директоров знаком с владельцем дома? Или с кем-то из соседей?
– Тогда ты скажешь, что купила дом совсем недавно, и будем надеяться, что правда никогда не вскроется. В самом деле, Роуз. Может, ты знаешь, где найти другой особняк, который можно снять на один вечер? У меня больше нет вариантов.
– Конечно, ты прав. Просто всё кажется таким...
– Неправильным? – Генри посмотрел на неё свысока, выражая неодобрение. Это его манера была очень хорошо знакома Роуз.
– Я хотела сказать "рискованно". Ложь всегда порождает другую ложь.
– Есть верный способ всё прекратить. Расскажи Хавермейеру правду.
– Ты же знаешь, что я не могу. Он уволит меня, учитывая события, которые сейчас происходят в газете.
– Тогда я разузнаю подробности про пустующий дом?
Роуз вздохнула. Разве у неё есть выбор?
– Да, но я пойду с тобой. Как думаешь, мы сможем убедить кого-то из местной прислуги нам помочь? Лакей с горничной нам очень пригодятся. Я оплачу их услуги... вернее, Хавермейер оплатит. Он выделяет мне приличную сумму на организацию ужина.
Генри протянул руку, чтобы поставить хрустальный бокал для воды на верхнюю полку.
– Они оценят жест, хотя, вероятно, в оплате нет необходимости. Большинство слуг и так готовы броситься ради тебя под трамвай.
Роуз была постоянным гостем в доме Лоу. Её мать много лет работала горничной, а когда колени дали о себе знать, перевелась на кухню, поэтому слуги держали Роуз за свою и радовались за неё от всей души, когда она получила место в "Вестнике". Они великодушно предложили отвечать на вопросы для её колонки советов, не выдав личности миссис Уокер. За это она их всех обожала.
– Мы решили всё, кроме готовки, – заметил Генри. – Попроси миссис Райли помочь. Её дочь на сносях, но она может выделить тебе время. Тогда лакеям останется только подать блюда.
– Есть ещё кое-что. – Сделав глубокий вдох, Роуз подалась вперёд. – Осталась одна крохотная, малюсенькая деталь.
Потянувшись за вилкой, Генри замер.
– Нет, нет и нет. Кто угодно, только не я.
– Генри, ну пожалуйста. Кто, если не ты?
Он обернулся с диким взглядом.
– А как на счёт того парня Элмера, с которым ты ходила на каток в прошлом месяце?
– Ты имеешь ввиду молодого человека, который сдаёт в аренду коньки у пруда? Не смеши меня. Вариантов больше нет. – Она сложила руки в мольбе. – Пожалуйста, Генри. Умоляю.
– Я... не могу. Я всё испорчу, Роуз. Я ничего не знаю о светском обществе и манерах. Я худший кандидат на роль мистера Уокера.
– Погоди. Ты прекрасно разбираешься в столовых приборах и правилах поведения за столом, ты наблюдаешь за высшим обществом каждый вечер. Тебе всего-то и нужно выпить портвейн после ужина в мужской компании... Что может пойти не так?
Он ткнул большим пальцем в сторону окон.
– А Берт? По-моему, неплохой кандидат.
– Генри, он же конюх и от него воняет. Нет, это определённо должен быть ты. Кроме того, мы с тобой старые друзья. Нам не составит труда сыграть роль давних супругов. Или ты переживаешь, что Бриджит будет против...
– Бриджит – наименьшая из проблем. Я слишком плохо притворяюсь. Ты же знаешь. У меня никогда не выходило врать, даже по мелочам... и вряд ли эта ложь – мелочь, Роуз.
– Хавермейер не узнает. Никто не узнает, кроме пары слуг, которых мы попросим помочь. Ты же сам сказал: всего на несколько часов. Генри. Прошу.
Он провёл по лицу рукой.
– Я знаю, что пожалею.
Роуз очень надеялась, что никто из них не пожалеет. Всё должно пройти без сучка и задоринки, или её работа в "Вестнике" и мечты о журналистике пойдут прахом.
– Спасибо, спасибо, спасибо! – Она наклонилась и поцеловала Генри в щёку. – Ты лучший в мире, Генри.
Он тепло улыбнулся.
– Расскажешь маме?
– Господи, конечно, нет. Мы должны взять со всех обещание держать рот на замке, по крайней мере, пока всё не закончится. Я бы не хотела её тревожить.
– Не говоря уже о том, что она бы не позволила тебе провернуть такую авантюру.
И то правда. Мама до сих пор не понимала, почему Роуз пишет под псевдонимом миссис Уокер, а не от своего имени. Но Роуз уже годами управляла семейным бюджетом, и у неё не хватало духу рассказать маме о тяжести их положения. Им обеим необходимо сохранить свои рабочие места.
– Я предпочитаю подождать и рассказать ей, когда всё закончится.
– Наверное, это отличная идея.
– Видишь, я же говорила, что будет легко.
Он поморщился и снова принялся натирать посуду.
– Рози, я знаю тебя почти всю твою жизнь. Ты упёртая и чересчур любопытная. С тобой ничего не бывает легко.
***
Через три дня, когда лёгкий снежок запорошил улицы города, карета Дюка остановилась возле дома миссис Уокер. Оказывается, она жила в скромном коттедже на Семьдесят пятой улице с видом на Центральный Парк. Скромном, но гостеприимном. На крыльце стояло крошечное вечнозелёное деревце в большом горшке, а железные перила были увиты гирляндами из вечнозелёных растений. В окне сияла красочная рождественская ель. Очень празднично. Эта женщина в самом деле продумала абсолютно всё.