Он подошел к ней вплотную и прижал к шкафу с четырьмя картотечными ящиками. Лив почувствовала, как в спину впиваются железные ручки.
Раздался звонок телефона.
— Ты не хочешь снять трубку? — спросил Ник. — Возьми. — Он снял трубку и протянул ей. — Никогда не знаешь, что тебя ждет на том конце провода. Вдруг удача?
— «Ассоциация Уильяма Лоуренса». Оливия Кирнс слушает, — неохотно произнесла она, надеясь, что это не что-нибудь срочное. — Мисс Меррис! Да, я звонила вам. Как мило, что вы перезвонили мне, тем более, что теперь вами занимается Дана. Нет, это никак не связано с вашими выставками. Меня попросил позвонить вам один журналист из «Чикаго пост». Он хочет поговорить с вами о вашем отце. У него самые лучшие намерения.
Ник стоял у Лив за спиной, прислушиваясь к тому, что она говорит. Одной рукой он держал ее за талию, другую положил ей на бедро. Непонятно, как после этого она вообще что-то могла говорить.
— Нет, нет. Разумеется, я никому не передам никакую информацию о вас. Нет, нет. Никогда. Я никому не дам ваш телефон без вашего разрешения.
Ник опустил руку ниже. Его пальцы сжали мягкую плоть ее ягодиц. Другой рукой он обхватил ее пальцы, державшие телефонную трубку. Лив хотелось ударить Ника, но все ее внимание было направлено на то, чтобы понять смысл слов Матильды Меррис.
— Да, даю вам слово, — говорила между тем Лив.
Рука Ника опускалась все ниже, нежно сжимая стройные бедра.
— Однако, мисс Меррис, журналисту, о котором я говорю, можно доверять. Если бы вы согласились поговорить с ним по телефону. Всего несколько минут.
Лив вздрогнула. Рука Ника была у нее между ног. Она готова была убить его.
— Он заслуживает того, чтобы вы поверили ему. — Лив с трудом увертывалась от его рук.
У Матильды Меррис был приятный голос. Она говорила спокойно, но в отношении журналистов была непреклонна.
— Что ж, я очень сожалею, что побеспокоила вас, мисс Меррис. Спасибо, что перезвонили.
— Почему ты не дала мне трубку? — раздраженно спросил Ник, убирая руки.
— Она не хочет разговаривать с тобой. Тебе не стоит...
— О чем ты говоришь? Разве я ошибся, когда советовал тебе, что носить? Этот серый наряд тебе очень идет и по-настоящему заводит.
— У тебя случайно сегодня больше нет никаких дел? Тебе не нужно еще куда-нибудь сходить?
— Нет. — Лицо Ника было так близко, что она могла чувствовать мятный запах его дыхания. — Ты не совсем правильно рассказала обо мне Матильде. Сегодня ты опять противная девчонка.
— Ник, сейчас сюда придут убираться. Мне нужно уходить.
Лив все еще помнила прикосновения его рук. Они так волновали ее. Ей необходимо было выбраться отсюда, пока она не натворила каких-нибудь глупостей.
— Когда они придут сюда?
— В любую минуту! Нас давно здесь не должно быть.
— Ты не выходишь у меня из головы, — грустно сказал Ник.
— Я полагаю, это означает, что у тебя еще кто-то есть и тебя мучает совесть.
— Не обманывай себя. Лив, — сказал Ник.
— Застегивай куртку. Я ухожу.
— Мне действительно нужно кое-что знать. Лив. Иначе я просто не смогу заснуть.
— Твоя бессонница не имеет ко мне никакого отношения, — продолжала вредничать она.
— Очень даже имеет. Ты когда-нибудь прекратишь меня ненавидеть?
— С чего ты взял, что я тебя ненавижу?
Ник был прав. Она ненавидела Ника. За то, что он слишком хорошо понимал, что с ней происходит, что она не в ладу сама с собой.
— Докажи, что ты не испытываешь ко мне больше никаких чувств, — сказал Ник. — Поцелуй меня, — продолжал настаивать он.
— Никогда! С какой стати?
Дело приобретало опасный оборот. Ник явно что-то задумал.
— Докажи, что я тебе безразличен. Поцелуй меня. Представь, что я парень, который пригласил тебя на свидание в кино. Всего лишь один поцелуй. Какая тебе разница? Поцелуй меня один раз, и мы оба поймем, что искры между нами больше нет.
— Ты прав. Невелика беда. Я поцелую тебя, чтобы доказать, что ты мне безразличен.
Лив поднялась на цыпочки и прикоснулась губами к его рту.
— Разве это поцелуй? Ты должна поцеловать меня крепче. Вот так.
Ник обнял ее. Лив зажмурилась. Его губы нежно прикоснулись к ее губам, и она сразу же вспомнила, какое наслаждение они дарили ей когда-то.
Она не собиралась отвечать. Ник должен дорого заплатить за эту выходку. Когда он поймет, что не способен больше увлечь ее, то оставит ее в покое.
Ник целовал Лив все крепче, пробуя на вкус ее губы, лаская их кончиком языка. Через минуту она его остановит, но ничего не случится, если она получит немного удовольствия. Он не ошибся. Ее давно уже никто, как следует не целовал. Его язык ласкал ее губы, напоминая о том, что еще Ник может сделать на поприще любовных утех. Ник обнимал ее очень крепко, но Лив хотелось, чтобы он сжимал ее еще сильнее. Наконец ее руки забрались к нему под рубашку, затем сомкнулись вокруг талии.