Я завидовала им. Несмотря на мою изоляцию, сидение на месте имело негативные последствия. Хотя в Шекспире, как правило, были очень умеренные зимы, сегодня же была самая низкая температура впервые за семь лет Рождественского парада, сообщила нам местная радиостанция.
У детей Джанет были красные щеки и блестящие глаза, впрочем, как и у самой Джанет. Прыжки превратились в своеобразный танец. По крайней мере, я догадалась, что это был он. Я просто не совсем в курсе поп-культуры.
Я все еще растягивала губы в улыбке для окружающих, но это становилось реально тяжело. На меня обрушилось облегчение, когда пикап снова начал двигаться. Я стала бросать леденцы и махать.
Это был ад. Но в отличие от настоящего, у этого был конец. В конечном счете, ведро с конфетами опустело, парад достиг своей конечной точки, автостоянки магазина самообслуживания. Рафаэль и его старший сын помогли мне отнести дерево в офис турагенства, у которого я его позаимствовала, а пластиковый стул они забрали к себе домой. Я поблагодарила Рафаэля и заплатила ему за газ и время, хотя он не хотел брать денег.
— Это стоило того, чтобы просто посмотреть, как ты так долго лыбишься. Завтра у тебя будет болеть лицо, — сказал Рафаэль радостно.
Что случилось с красной шикарной накидкой на стул, я не знаю и не хочу знать.
Джек совершенно не посочувствовал, когда позвонил мне из Литл-Рока той ночью. Да он вообще смеялся.
— Кто-нибудь снимал этот парад? — спросил он, задыхаясь от смеха.
— Надеюсь, что нет.
— Да, ладно, Лили, расслабься, — сказал он. Я все еще слышала намек на смех в его голосе. — Что ты делаешь на праздники?
Это был щекотливый вопрос. Мы с Джеком Лидсом встречались на протяжении почти семи недель. Наши отношения были слишком новыми, чтобы принять как данность тот факт, что мы будем справлять Рождество вместе, и слишком неуверенными, чтобы откровенно об этом поговорить.
— Я должна съездить домой, — сказала я категорически. — В Бартли.
Наступила долгая тишина.
— Как ты к этому относишься? — осторожно спросил Джек.
Я закаливала себя, чтобы быть честной. Искренней. Открытой.
— Мне нужно приехать на свадьбу моей сестры — Верены. Я подружка невесты.
Теперь он не смеялся.
— И как давно ты со всеми не виделась? — поинтересовался он.
Было странно, что я не знала ответа.
— Я думаю, возможно… месяцев шесть? Восемь? Однажды я их встретила в Литл-Роке… рядом с Истером. Это последний раз, когда я видела Верену.
— А теперь ты не хочешь ехать?
— Нет, — ответила я, радуясь, что могу сказать правду. Когда я договаривалась о моем недельном отпуске на работе, работодатели, отойдя от шока от моей просьбы, они были почти повсеместно рады услышать, что я ехала на свадьбу своей сестры. Они не могли быстро мне сообщить, что будет прекрасно, если я отдохну недельку. Они расспросили о возрасте моей сестры (двадцать восемь, она моложе меня на три года), о ее женихе (фармацевт, овдовевший, с маленькой дочерью), и что я собираюсь надеть на свадьбу. (Я не знала. Я выслала Верене немного денег и мой размер, когда она сказала, что выбрала платья подружек невесты, но я не видел ее выбор.)
— Так когда мы сможем увидеться?
Я почувствовала облегчение. Ведь я не была уверена, что будет дальше с нами. Мне казалось вполне вероятным, что когда-нибудь Джек не станет звонить вовсе.
— Я буду в Бартли всю неделю перед Рождеством, — сказала я. — Планирую вернуться домой на Рождество.
— Будешь встречать Рождество дома? — удивление Джека отозвалось эхом в телефоне.
— Я буду здесь в Рождество, — сказала я резко. — А ты?
— У меня нет планов. Мой брат и его жена спрашивали меня, но они не казались искренними, если ты понимаешь о чем я. — Родители Джека умерли четыре года назад.
— Ты хочешь приехать сюда? — Мое лицо напряглось от беспокойства, я хотела услышать его ответ.
— Конечно, — ответил он нежно, и я осознала, чего стоило мне его спросить. — Ты развесишь омелу? Везде?
— Возможно, — сказала я, стараясь, чтобы это не звучало как облегчение, каковым оно и являлось, или счастливо, что я и чувствовала. Я прикусила губу, подавляя чувства. — Ты хочешь настоящий Рождественский ужин?
— Индейка? — спросил он с надеждой. — Кукурузный хлеб с соусом?
— Я могу приготовить.