— Открывай.
— Включи свет, пожалуйста, — попросил он.
Я потянулся и нажал на сенсорную лампу. Мягкий свет залил спальню. Приоткрыв коробочку и заметив в ней черное кольцо, Рид затаил дыхание. От меня не укрылось легкое замешательство.
— Не честно, что я один ношу кольцо, — решил я пояснить. — Понимаю, что из-за всяких ваших штанг и прочего оборудования ты не смог бы его носить. Но это кольцо особенное. Оно силиконовое, мягкое. Никакие гантели его не повредят. А если зацепится, то палец себе не оторвешь.
Рид посмотрел на меня взглядом полным любви и умиления. И с трудом сглотнул.
— Генри, оно великолепное. Потрясающее! — Рид попытался достать кольцо из коробочки, но пальцы его дрожали.
— Давай помогу. — Я вынул кольцо и отбросил коробку в сторону. Рид вытянул левую руку, я поднес кольцо к его пальцу и замер. Посмотрел ему прямо в глаза и тихо, но уверенно спросил: — Рид, окажешь ли ты мне невероятную честь, став моим мужем?
Его подбородок задрожал, и даже в приглушенном свете было заметно, как заблестели глаза. Рид кивнул.
— Да. Навеки вечные, Генри.
Я надел кольцо ему на палец. Рид прижался к моим губам и повалил обратно на постель. Не разрывая поцелуя, он накрыл мое тело своим.
И двадцать минут для восстановления уже были не нужны. В эту ночь Рид поставил новый рекорд по количеству детей, которых мы пытались завести. Встречаться с нашими семьями, похоже придется в раскорячку, но мне было все равно.
Как раз, когда Рид уложил меня лицом вниз и заполнил собой до предела, я случайно рассмеялся.
Рид замер.
— Что смешного?
— Просто представил себя в роли Рудольфа, а тебя на месте Санты, и как бы сейчас сверкал мой нос.
Рид усмехнулся мне в затылок и вонзился настолько глубоко и сильно, что я застонал как хо-хо-хо.
Я опять рассмеялся, а Рид снова вонзился, превратив мой смех во что-то иное. Ну точно, завтра буду ходить в раскорячку…
С веселеньким Рождеством меня!
Эпилог
Генри
Мы с Аникой расположились на диване. Она улеглась головой мне на колени, а одну ногу спустила на пол. Шон с Ридом смотрели повтор игры с Майклом Джорданом, а я кормил подругу лимонным джелато. Плакать она стала меньше, а вот есть больше, что, в общем-то, меня устраивало. Нет, против слез я ничего не имел, но мороженное любил больше.
Моя гостиная приобрела свой обычный вид, рождественские украшения убраны до следующего года. Одиннадцать вечера. Оставался час до Нового года, а жара еще не спала, и мы не собирались ничего устраивать, нам и так было хорошо.
— Крутая у нас тусовка, — произнесла Аника.
— Ага, — согласился я, зачерпнув джелато. — Это еще до тридцати мы могли себе позволить всякие шнапс-шоу с песнями на столах.
Аника фыркнула.
— Весело было.
— Очень. Но сейчас тоже здорово.
Аника глубоко вздохнула и на выдохе буркнула:
— Да уж, умора.
— Мы со всем справимся, — произнес я тихо.
— Ага. Все будет охуенно, даже если через задницу.
— Ну, у меня никогда ничего не было через за… — я замолк на полуслове. — Так, это слово не подходит, и мы оба это знаем.
Аника рассмеялась, Рид же еле сдерживал улыбку.
— Я опять хочу в туалет, — заявила Аника. После ужина она уже раз пятнадцать сбегала. Шучу, конечно, но пять — точно. Я, кстати, тоже.
— Снова? — спросил я, помогая подняться.
— Я и сама могу встать, — огрызнулась Аника. Она снова была собой, моей самой любимой подругой. — Я не виновата, это все мой мочевой пузырь.
— Я знаю эти ощущения, — промямлил я, вспоминая, как во время секса с Ридом у меня распирает внутренности.
— Откуда? — спросила Аника, выходя из гостиной.
— Не уверен, что тебе нужны подробности, — крикнул я. — В них фигурируют большой член и анальный секс.
Было слышно, как Аника ржет в туалете, а Рид с Шоном уставились на меня. Я отмахнулся.
— Все в порядке. Но, если мне придется удалять аппендикс, скажите хирургу поискать его в районе легких. — У Шона в безмолвном приступе смеха затряслись плечи, а Рид медленно прикрыл глаза. Я глотнул вина. — Это правда.
Аника вернулась и снова устроилась на диване, но уже с малиновым джелато.
— Я тут спросить хотела, — произнесла она. — А что тебе Рид подарил на Рождество?
— Билеты на встречу с Божеством, — ответил я.
Аника моргнула.
— Что?
— На концерт Барри Гибба в оперном театре.
Аника чуть ложечку не проглотила. И немного закашлялась, но вроде не подавилась. Аника села и уставилась на Рида.
— Неужели?
Рид гордо улыбнулся.
— Да.
Аника перевела взгляд на меня и медленно покачала головой.
— Теперь понятно, почему ты за него замуж собрался.
— А то!
— Да. — Рид зарделся. — Я такой. Жених века.
— Я твоя Бьенсе, — ответил я. — Ты мой ДжейЗи.
Рид закатил глаза, но улыбнулся.
— Устроим танцевальный батл? — Выставил левую руку и пропел «надень уже кольцо».
Я ахнул.
— О, нет!
Аника зашлась смехом.
— Черт, я снова хочу в туалет.
— Да, Рид, — произнес я тоненьким голоском. — Не заставляй беременных бегать в туалет.
Если честно, я уверен, что Рид смог бы меня перетанцевать. Хотя это только припев…
Какое-то время мы молчали, потом Аника громко и протяжно зевнула.
— Может к черту Новый год?
— Ты устала? — спросил я.
Она кивнула и протянула мне остатки мороженого.
— Все, не могу.
— До полуночи осталось десять минут, — ответил Рид. — Не хочешь подождать?
Аника вздохнула, но согласилась. Мы переключили телевизор на главную трансляцию. Шон обнял Анику, Рид — меня, и все вместе стали отсчитывать секунды до нового года. Ведь он принесет всем глобальные перемены в жизни. Свадьба, ребенок. Нас станет не четверо, а пятеро.
В нашей СЕМЬЕ будет уже не четыре человека, а пять.
Рид нежно меня поцеловал. И шепотом пропел строчки из новогодней песни:
— За старое доброе время.
— За то, что минуло и то, что еще впереди.
— Навеки вечные, Генри.
— Навсегда.
Конец
Notes
[
←1
]
Австралия находится в южном полушарии и времена года тут «наоборот». С декабря по февраль — австралийское лето.
[
←2
]
Hoe (или ho) – сокращенная форма whore (шлюха).