— Потому что так и есть.
Аника извинилась и отошла в ванную. Шон с непроницаемым выражением потягивал пиво.
Эм, не заметив состояния Аники, кивнула в сторону шестифутового подарочка.
— Это он?
Я широко улыбнулся.
— Ага.
Генри вздохнул.
— Зря ты ей потакаешь. — Затем он заметил, что за столом все смотрели с интересом. Только Эмили улыбалась. Еще бы, ведь она была в курсе всей истории. — Дело в том, что моя мать… сходит с ума по Джорджу Клуни. Вот Рид и купил картонного Джорджа в полный рост.
Я рассмеялся.
— А Генри заставил завернуть его в подарочную бумагу. Целый рулон ушел!
Генри выгнул бровь.
— Так Рид его в прихожей поставил. Вот иду я в туалет, а тут он. Я всякий раз думал инфаркт случится. Потом Рид спрятал его за дверью нашей спальни. Я чуть не помер!
Я хохотнул.
— Генри заверещал тогда ничуть не хуже Барри Гибба, а отскочил вообще, как Джеки Чан в фильмах про кунг-фу. Я целый час ржал.
— И спал на диване, — добавил Генри. — Ржать, когда я чуть не умер! Такое всегда будет караться ссылкой на диван.
Я от души рассмеялся.
— Только угрожал отправить спать на диван. Когда дар речи вернулся.
Генри шмыгнул носом и вздернул подбородок.
— Естественно я не мог говорить. На меня в собственной спальне напал Джордж Клуни и пытался убить.
Я как мог старался не улыбаться и не смеяться, но не получилось. Я приобнял Генри и притянул ближе, чтобы поцеловать.
— Прости за этот случай, милый. И да, после такого, Джорджа следовало упаковать.
Генри показательно вздохнул.
— Я даже представить боюсь, что моя мама будет с ним делать. Мне уже жалко этого картонного Джорджа. — Все рассмеялись, а Генри чуть наклонил голову и уставился на Му. — Так-с, я тут хотел спросить… Му. Почему именно Му?
Му моргнула и невозмутимо произнесла:
— Как мычание?
Я изо всех сил старался не рассмеяться, но не удержался. От сдерживаемого смеха меня потряхивало, а я ведь парень немаленький. То есть скрыть бы все равно не получилось. Генри, выгнув бровь, посмотрел на меня так, что другой бы испугался до чертиков.
Я сразу перестал смеяться.
А вот Му нет. Она сочла это прикольным.
— Меня зовут Моника, — пояснила она. — Мама в детстве называла Мони-му, а потом просто Му. Так с четырех лет это короткое Му и осталось.
— А, понятно, — произнес Генри. — Я все пытался представить, как выглядит бюстгальтер для коровьего вымени, но на ум всегда приходила резиновая перчатка. И эта картинка меня пугала.
Все замолкли с широко распахнутыми глазами. Только Аника, возвращаясь на свое место, рассмеялась. Я усмехнулся и положил руку Генри на плечо.
Еще минут двадцать мы смеялись и обсуждали кто чем планирует заниматься завтра. Первыми засобирались Эм и Кристиан.
— Помочь? — спросила Эмили и уже начала убирать тарелки.
Генри уставился на нее с удивлением.
— С ума сошла! Поставь на место!
— Генри, — сказала Эм. — Ты и так все сам приготовил. Это наименьшая благодарность за ужин.
— Для меня это только в удовольствие. Правда. — Генри глянул на меня. — Любимый, скажи, что я обожаю и готовить, и убираться.
Я широко улыбнулся.
— Так и есть. Оставьте все.
— Но, — начала протестовать Эм.
— Вы гости, — ответил Генри. — Я разрешу убраться только тому, кто победит меня в танцевальном батле под Кайли Миноуг. И, поверь, многие пытались.
— И все проиграли, — ласково произнесла Аника. — Что не очень-то приятно.
Мелинда добавила:
— Я думала «Отверженные» подойдут больше.
Генри вздохнул.
— Может и больше, но как вспомню шнапс… Правда, Аника?
Аника снова позеленела.
— Даже не напоминай.
После череды прощаний и пожеланий счастливого Рождества все ушли. Остались только Аника с Шоном. Они сидели за столом словно уходить не собирались. Аника, конечно, выглядела снова взволнованной и стало понятно, что мы скоро узнаем, что ее беспокоило.
Она взяла стопку тарелок и отнесла их на кухню. Генри нахмурился, но взял несколько подносов и последовал за ней.
Я повернулся к Шону.
— Все в порядке?
Он долго на меня смотрел, потом кивнул.
— Да. Но им с Генри нужно поговорить.
«Черт»
— Звучит не очень хорошо.
— Тут такое дело… — Шон вздохнул. — Пусть они поболтают, а мы начнем убираться.
— Точно.
Мы собрали тарелки, салатницы, столовые приборы, стаканы и отнесли на кухню, где Генри пялился на футболку Аники. Затем растерянно посмотрел на саму подругу.
— Ничего не понимаю.
Если честно, то я заметил эту надпись сразу, но подумал, что просто не понял шутки. На ее футболке было написано «Ctrl+C».
Затем мы с Генри одновременно посмотрели на футболку Шона.
Там тоже было «Ctrl+C».
Аника нахмурилась и взяла Генри за руку.
— Давай поговорим.
Генри выглядел ошеломленным и просто тупо кивнул. Аника повела его в гостиную.
— Рид, — произнесла Аника. — Тебя это тоже касается.
Вот теперь я серьезно забеспокоился.
Аника села на диван и притянула к себе Генри. И так как я не хотел быть от него далеко, то сел рядом на подлокотник. Аника сложила руки у груди словно ей стало плохо и у Генри участилось дыхание.
— Ты бросаешь меня? — Его голос прозвучал необычайно тихо. Я положил руку ему на плечо, потом стал поглаживать спину.
Аника загадочно усмехнулась, но не ответила. Просто взяла сумочку и достала маленький рождественский подарок.
— Открой. — Шон присел на журнальный столик и положил руки на колени Анике.
Генри потянул за ленточку, потом стал возиться с бумагой — его руки дрожали. Я никогда не видел его таким взволнованным. Я сжал плечо Генри, давая понять, что я рядом, потому что подарок он разворачивал словно там была граната.
Внутри лежала какая-то ткань. Генри взял ее, а Аника разрыдалась.
Глава 5
Генри
Я не понимал, что происходит и пытался дышать ровнее. Весь день, а если точнее, то последние несколько недель, Аника вела себя как-то странно. Сначала я все свалил на стресс, ведь перед Рождеством у нее всегда полно работы. А нервов тратилось и того больше. Я же был увлечен подготовкой к праздничному ужину. И видимо, что-то пропустил.
Из рождественского свертка я вынул небольшой, необычайно мягкий на ощупь, кусочек ткани. Аника вдруг расплакалась (чего раньше никогда не делала!) и я запаниковал.