Выбрать главу

Рид рассмеялся и притянул меня к себе.

— Я постараюсь его сдерживать, но ничего не обещаю.

Все заулыбались, и на миг наступила тишина.

— С этого момента все меняется, — произнесла Аника. Она все еще сидела на коленях у Шона, а он обнимал ее за талию. — Ничто уже не будет прежним.

Я похлопал Анику по коленке.

— Все становится только лучше.

Аника кивнула и в попытке сдержать слезы обмахнула лицо ладонями.

— Знаю! Боюсь до чертиков, но все же будет хорошо?

— Конечно, все будет хорошо, — прошептал я.

Рид наклонился ко мне и поцеловал в макушку.

— Все будет просто замечательно.

Аника зевнула и застонала.

— Боже. В последние дни я чувствую себя ужасно. Устаю, реву по любому поводу и постоянно хочу есть.

— Я такой же, один в один, — сказал я. — Причем, в любой день.

Аника засмеялась, но тут зевнул Шон, потом Рид, а потом и я за компанию.

Ну вот, это заразно.

— Пожалуй, лучше отвезти ее домой, — сказал Шон, все еще смотря на Анику как на самое ценное сокровище в мире.

Она кивнула, я встал и помог подняться. Захотелось срочно обнять Анику, что я немедля и сделал.

— Аника, люблю тебя.

— И я тебя, Генри.

Я отстранился и вздохнул.

— С Рождеством!

— С Рождеством, — ответила она. — Зайдешь завтра?

— Конечно зайду.

— Аника, — невозмутимо произнес Рид. — Ты же знаешь, он будет звонить каждый день по нескольку раз вплоть до восьмого июля, чтобы убедиться, что у тебя все в порядке.

Она кивнула, ее глаза снова наполнились слезами.

— Знаю. Поэтому и люблю его.

Теперь в моих глазах стояли слезы. Я положил руку на плечо Шона и сказал:

— Отведи уже ее домой, а то я тоже разревусь. И поздравляю вас!

Шон обнял меня, потом Рида, Аника сделала то же самое. Мы помахали им вслед, и когда закрыли за ними дверь, я прислонился к косяку и вздохнул.

— У нас скоро будет еще один племянник.

Рид обхватил мое лицо ладонями и нежно поцеловал.

— Будешь баловать по высшему разряду?

— И, пожалуй, чтобы ничего не пропустить, заведу планер.

Рид хохотнул.

— Бедная Аника. Вот попала.

— Да все с ней будет в порядке. Ведь я тоже постоянно устаю, хочу есть и реву.

Рид прижал меня к дверям.

— Ты тоже беременный?

Я фыркнул, но так и не смог отшутиться, потому что Рид ткнулся носом мне за ухом, и мозг коротнуло.

— Наверно, — выдохнул я. — А если нет, то будем вечность продолжать попытки забеременеть.

Рид усмехнулся и поцеловал.

— Хотел предложить прибраться на кухне, но, по-моему, делать детей гораздо приятнее.

И насколько это приятнее я понял по его члену, упирающемуся мне в живот.

— Можешь делать со мной детей сколько пожелаешь.

Вжимая меня в дверь, Рид прошептал в самые губы:

— Ты же помнишь, что я люблю всякие состязания?

Ну еще бы я забыл! Он каждый день только и делал, что бил свои же собственные рекорды.

— О, да!

— И попыток будет много. Ни за что не позволю Санте сегодня заправлять. Говоришь, Санта может только раз в год?

Я усмехнулся и обхватил ладонью эрекцию Рида.

— Тогда мы за один раз сразу близнецов заделаем?

Рид рассмеялся и, взяв меня за руку, повел в спальню. Он повернулся ко мне. Даже в темноте комнаты было видно пламя в его глазах. Рид всегда тонко чувствовал мои потребности. Утром я нуждался в жестком и страстном сексе. А сейчас хотел неторопливой ласки.

И Рид не подвел.

Через двадцать минут я лежал обнаженный на кровати, а Рид между моих бедер. Я дрожал, дыхание было сбито, Рид высушил меня до последней капли и сейчас облизывал губы. Я был готов и страстно желал почувствовать его внутри себя. Рид задрал мои ноги, наклонился, чтобы поцеловать и протолкнулся внутрь. Такой жаркий, распирающий, совершенный.

Я задержал дыхание и Рид замер.

— Все в порядке? — спросил он. Рид всегда обо мне заботился.

— Лучше не бывает, — выдохнул я.

Он лукаво улыбнулся.

— Признайся, после оргазма ты наслаждаешься моим членом, распирающим тебя изнутри.

Я бесстыдно заскулил. Боже. Казалось, все мои органы раздвигались под напором его члена.

— Господи, да!

Рид качнул бедрами и глухо простонал. Его глаза были закрыты, а челюсть сжата.

— О Генри, — прошептал он.

— Рид, — едва слышно отозвался я. Он обожал, когда я произносил его имя.

Рид снова застонал и резко толкнулся. Я вскрикнул, чувствуя заполненность, ощущая Рида, его любовь и совершенство нашей близости. Рид просунул руки под меня, крепко обхватил и стал двигаться, скользя внутрь и обратно, с каждым толчком даря рай на земле.

Мы занимались любовью. Медленно и нежно. Целовали и ласкали друг друга. Пока Рид не напрягся, не в силах больше сдерживаться, толкнулся глубже и сильнее, и застонал. Он содрогался от оргазма, пульсируя внутри меня, а я его обнимал.

Потрясающее ощущение.

Мы пытались восстановить дыхание, Рид так и лежал сверху, а я лениво поглаживал его по спине и шептал всякие милые пошлости на ухо.

— Хо-хо-хо, — пробормотал Рид мне в шею, изображая Санту.

Я поцеловал его в плечо.

— По-моему, три раза назвать меня шлюшкой2, уже перебор.

Рид затрясся всем телом в безмолвном приступе смеха.

— С Рождеством, Генри.

— С Рождеством.

Я даже не пытался пошевелиться, Рид выскользнул из меня и, перекатившись вместе со мной на бок, обнял и поцеловал в висок.

— Это первый ребенок.

Я хмыкнул.

— А второго когда делать начнем?

— Дай мне двадцать минут.

— Хочешь пораньше получить свой рождественский подарок?

— Я только что его получил.

Я поцеловал Рида в ключицу.

— Такие подарки ты можешь получить в любой день. И, если захочешь, то дважды.

Рид глубоко вдохнул, издав довольный звук, и на выдохе обнял еще крепче.

— Отличное предложение!

— Так, хочешь или нет?

— Не терпится до утра?

— Да.

— И даже поваляться двадцать минут не дашь?

Я снова фыркнул и вывернулся из его объятий, подошел к шкафу, где хранился мой подарок, и вернулся в постель. Рид лежал на спине, наблюдая за мной, и когда я положил маленькую коробочку ему на грудь, широко улыбнулся. Это была подарочная коробочка, в которых обычно дарят украшения.

Взгляд Рида стал серьезным, он сел и подтянул покрывало до наших бедер.

— Генри, — прошептал он, разглядывая коробочку. От трепета в его голосе по моей коже прокатилась волна тепла.