— И ты тоже так по-дикарски разукрашивалась? — Уллия, сквози свои волшебные очки, смотрела на неё удивлённо и недоверчиво.
Шерил подвигала лицом, проверяя целостность нательной росписи, и вновь поднесла к лицу кисточку. Долго не практиковалась и изрядно подрастеряла навыки традиционного макияжа.
— Мда, я, пожалуй, от неё отвыкла. Ойрские краски, те были прозрачными. И наносила я их не на себя.
— И это у вас так все ходят, — продолжала удивляться Зрящая не отвлекаясь на посторонние темы и явно не договаривая окончание «такими чучелами».
— Только Творцы, — ухмыльнулась Шерил непониманию подруги. — Зато все. Это как одежда: и принято, и удобно, и привычно. А у некоторых ещё и так красиво, что глаз не отвести. Не отвлекай, мне сейчас гримасничать противопоказано.
К площадке перед Высоким Храмом она слетела с первыми же лучами солнца и хорошо разглядела, как удивлённо распахнулись глаза у Корис, когда та разглядела её крылья. Ненадолго, всего на пару мгновений. А потом подруга видимым волевым усилием вернула себя в отстранённо-бешенное состояние и встала в классическую боевую стойку.
Поединок начался. Зрители, которых к тому времени собралось немало, с напряжённым интересом наблюдали за этим действом. Именно действом, не боем. Не было в нём ярости сражения, стремления одержать верх, желания убить-ранить-непременно победить. Вот до начала было, а потом, с первым же звоном скрестившихся клинков, куда-то внезапно улетучилось. Поединок — разговор, поединок — исповедь, поединок — молитва. Когда оба участника выстраивают нечто общее. Равновесие? Гармонию? Совершенство? Всё вместе или что-то иное? Этому нельзя было подобрать название, это нужно было чувствовать.
И собравшиеся вокруг люди чувствовали, пусть и не всё, но то, что происходит нечто необычное, ощущали определённо. Стояли, образовав плотное кольцо, наблюдали внимательно, ловя каждое движение, и если переговаривались, то коротко и недолго. Вот только Юджин, который и сам не раз участвовал в подобных, только тренировочных поединках, подкрался к зевающему и ёжащемуся от утренней прохлады Алишеру:
— И каково это, когда две девушки из-за тебя на дуэли дерутся? Как ощущения? — причиной поединка он уже успел поинтересоваться (а как же, чтобы такое, да прошло мимо него!). Ну и не мог не подначить.
Алишер сначала сделал сложное лицо (мол, и сам можешь догадаться), а потом неожиданно честно ответил:
— Дураком себя чувствую.
А ещё, при взгляде на Корис, почему-то вспоминались все те дамочки, с которыми он развлекался во дворце властителя Гегейргона, и от этого ему почему-то было неловко. Тогда — не было, а сейчас почему-то стало. И ещё, он не понимал, не мог представить, как она нашла сюда дорогу. Предположим, Талантом её Музы не обделили, сил, для того, чтобы пробиться куда угодно, ей должно было хватить. Но способ? Да ещё такая точность! Самого его, если вспомнить на минуточку, выкинуло с точностью до мира, а Корис, неведомые силы, управляющие этой вселенной, доставили буквально к порогу сестры. Где справедливость?
Между тем, темп движений обеих поединщиц постепенно снизился, а потом и вовсе завершился красивым выпадом-росчерком-разворотом, после чего обе девушки синхронно опустили оружие вниз. А потом и обнялись. Корис использовала свободную руку, а Шерил поверх ещё и крыльями обхватила. Странное и непонятное зрелище. Для тех, кто к такому не привык.
— Всё, вы уже закончили? — первым понял, что уже можно вмешаться, Алишер. Кольцо рук и крыльев на мгновенье разомкнулось и тут же сомкнулось вновь, принимая в свой круг нового члена. Они молчали. Не потому, что сказать было нечего, скорее наоборот, слишком много всего накопилось, чтобы вот так, в момент, выбрать самое важное. И только плотнее и крепче сжимались руки и крылья, словно Творцы не желали выпускать друг дуга из объятий. Хотя, собственно, почему: «словно»? Так оно и было.