- Очнулась? – спросил он, не покидая своего места.
Я не сводила с него взгляда, опасаясь его дальнейших действий. Разве не было достаточно того, что он изнасиловал меня? Он теперь меня что не отпустит? От этого вопроса я почувствовала желчь во рту. Я должна была вырваться и вернуться к сыну, он во мне нуждался, а я не могла без него.
- Так и будешь молчать?
Я села и тут звякнули цепи. Посмотрев на свои руки, я вздрогнула. Он надел на меня наручники с длинными цепями. Разозлившись, я начала дёргать цепи, желая освободиться, и тогда Артём покинул своё насиженное место.
- Бесполезно, они из закалённой стали. Даже тебе с твоими способностями не разорвать их.
Я посмотрела на него исподлобья. Сейчас я его ещё больше ненавидела. Посадил меня на цепь, будто я животное. Ладно, отбросим тот факт, что я была оборотнем, но сё же посадить на цепь... да вы шутите, наверное.
- Зачем? – проскрипела я, и только сейчас поняла, как хотела пить. – Зачем ты это делаешь?
- Потому что я люблю тебя, - присел он на корточки передо мной и потянулся к моей щеке. Я дёрнулась в сторону, что ему очень не понравилось.
- Это не любовь.
- Как будто ты знаешь, что такое любовь, - обречённо проговорил он.
- Знаю. В моей жизни была любовь. Я...
- Никогда, - сорвался он и схватил мой подбородок пальцами, больно сжимая, - никогда не смей упоминать его при мне.
- Отпусти, мне больно, - прошипела я.
- Запомни, Ира, ты моя.
- Я лучше умру.
- И оставишь Германа одного.
Сердце моё дрогнуло. Я надеялась, что Захарий Леонтьевич позаботится о моём сыне.
Гордо выпрямив спину, я сощурила глаза и презрительно посмотрела на Артёма.
- Лучше убей меня, потому что я не буду с тобой.
Он зарычал, и, отпустив меня, толкнул, и я больно ударилась голой спиной об кирпичную стену. Поморщившись, но, не высказав того, что мне больно, я подтянула колени к груди и принялась следить, как Артём ходит из угла в угол, схватившись за голову.
- Как же ты не поймёшь, что мы с тобой пара.
- Это не так.
- Так. Я взял тебя в полнолуние, заявил права, и уверен, что скоро выяснится, что ты ждёт моего ребёнка... нашего ребёнка.
Я побледнела. Только не это. Я не хотела от него ребёнка. Я... Закрыв лицо руками, я сжалась. Нет, я не плакала, я просто отгородилась от него. Не видеть его было легче, но знать, что возможно я забеременела от него – ужасало меня. Это значило, что я предала свою пару, своего сына. Это значило для меня погибель.
Я почувствовала омерзение, когда он прикоснулся ко мне. Артём гладил меня по волосам, что-то шептал, но я не слушала. Я так хотела, чтобы это быстрее закончилось.
- Что тебе ещё от меня надо? – не смотря на него, спросила я. Я боялась услышать ответ, но всё же я должна представлять, что мне ждать.
Он рассмеялся, а потом притянул меня в объятия.
- Мне нужна ты и только ты. Я люблю тебя, и всегда буду любить.
Он принялся целовать меня, но я вертела головой, и вскоре ему это надоело. Артём с размаху отвесил мне пощёчину, а потом впился в мои губы поцелуем.
Слёзы обжигали мои щёки, но я не могла сопротивляться, но также я не отвечала на поцелуй, за что он ещё раз ударил меня. Наверное, моё лицо покрылось синяками, потому что оно жутко болело. Хорошо, что волчья кровь была целительной.
- Неужели так трудно ответить мне? – спросил он, всматриваясь в моё лицо.
- Да, трудно.
Он дёрнулся, будто я ударила его. Что ж, так ему и надо.
- Ты полюбишь меня, - прорычал он, - рано или поздно, но полюбишь.
Я лишь качала головой на его слова. Я полагала, что он снова ударит меня, но нет, Артём пнул ни в чём не повинные вёдра, что стояли у лестницы, и поднялся по ней наверх, оставляя меня одну в полумраке, обнажённую и нацепи.