- Ну, так как?
- Нет, - немного помолчав ответила я, - нет, я не жалею, потому что если бы я уехала, то у меня не появился бы этот малыш, а я не представляю свою жизнь без него.
- Почему-то я так и думал.
Поезд начал сбрасывать скорость. Я выглянула в окно и произнесла:
- Наша станция.
До дома моих родителей мы добрались пешком. По пути я рассказывала Герману, что и как, показывала, где любила гулять. Да Господи я провела ему целую экскурсию, а он слушал и кивал.
Когда же мы подошли к подъезду, меня сковал страх. Что он скажут? Как они отреагируют на моё появление с ребёнком на руках? Меня откровенно начало трясти. Но тяжёлая рука, что опустилась на моё плечо, меня быстро успокоила. Как говорится, была не была.
Дрожащей рукой я набрала номер квартиры моих родителей и затаила дыхание. Я так боялась расплакаться, когда услышу их голоса, то мне не просто пришлось затаить дыхание, а ещё прикусить губу. Когда раздался голос отца, я всё-таки всхлипнула.
- Пап, - вытерла я слёзы тыльной стороной руки, - это я, Ира.
В ответ мне было молчание, а потом тихое ругательство, которое заставило меня улыбнуться. Да уж, мой папа всегда себя сдерживал в нашем с мамой присутствии, старался не ругаться, но бывали случаи, когда даже его терпение лопалось.
В динамике запищало и дверь приоткрылась. Оглянувшись на Германа, я очередной раз порадовалась, что этот мужчина был сейчас со мной. С доброй улыбкой, он кивнул мне, и когда я зашла внутрь, проследовал за мной.
Отец встретил нас на втором этаже. Мы с ним замешкались. Он рассматривал меня, а потом заметил Германа с малышом на руках и с двумя небольшими сумками и нахмурился.
- Это то, что я думаю? – спросил он, кивая в сторону мужчины.
- Пап, - протянула я и бросилась к нему в объятия.
Он крепко прижал меня к свой груди и поцеловал в макушку. Отец стал меня укачивать, потому что я окончательно расклеилась. Я ревела как белуга, и не могла остановиться.
- Ну ладно. Ладно, пойдёмте в квартиру. Наша мама должна скоро вернуться от Альмы.
Я кивнула и позволила себя подхватить под локоть. Когда мы оказались в коридоре их небольшой квартирке, я поняла что скучала и по этому месту, и дело было даже не в том, что я потеряла из-за Артёма год жизни, а в том, что родители хоть и переехали сюда, покинув Россию, но частичку дома они забрали с собой.
Только я хотела помочь Герману с сумками, как увидела, что он уже вовсю разговаривает с моим отцом.
- Да, это можно оставить в ту комнату, - указал отец на мою комнату, где я всегда останавливалась. – Да тебе же неудобно, давай парня мне.
Когда мой Герман перекачивал из одних мужских рук в другие, у меня что-то внутри вздрогнуло, но я не успела понять что именно, потому что входная дверь открылась и на пороге появилась моя мама. Мы встретились с ней взглядом. Какие-то доли секунды она присматривалась ко мне, а потом узнала. Её рука метнулась ко рту, сдерживая вскрик, а я шагнула к ней, но не дошла. Прошептав «мама», я потеряла сознание и не видела, как Герман-старший бросил сумки и успел меня подхватить прежде, чем я встретилась с полом.
Я чувствовала, как меня гладят по волосам. Это были мамины руки, я их из тысячи узнаю. Только мама может так особенно прикасаться к своему ребёнку, только...
- Мам, - сорвалось с моих губ, хотя мои глаза были ещё закрыты.
- Тш-ш-ш... Я здесь, милая, я здесь.
- Прости меня.
- Ну что ты, мне не за что тебя прощать, ты ни в чём не виновата. Герман рассказал нам. Он хороший.
- Угу, хороший. А ты...
- Да, видела. Боже мой, Ирочка, твой сынок просто прелесть. Нам с твоим папой нужно срочно привыкать к мысли, что мы теперь деды и что ты жива. Но знаешь, - мама погладила меня по щеке, - я чувствовала, что ты жива. Сердце мне подсказывало.