Стражник был в ужасе: пролить Благословенную кровь — тягчайшее преступление. Намеренно или нет, но эта кровь на его оружии. Он склонил голову и смиренно пробормотал:
— Благословенной крови я обязан родиной.
А затем неуверенно вынул из-за пазухи ключ на верёвке и словно не знал, что с ним дальше делать. Микая потеряла терпение и сама выхватила ключ из его рук.
— Вон, — коротко бросила она.
Прошло не более двух выдохов, и железный замок упал в пыль.
— Леди Микая?
Сир Адам, его помятый оруженосец и солдаты выходили из клетки и удивлённо на неё смотрели.
— Вы нужны своей стране, и её благо выше приказов королей. Вы пойдёте за мной?
Все до одного приклонили колено.
— Да, Ваше Величество.
***
Конь беспокойно заржал и встал на дыбы, железные копья тянулись к его животу и бокам. Седрик удержался в седле и пустил своего гнедого в обход, сбивая те копья, до которых мог дотянуться.
Не пройти. Мальчишку-короля окружили со всех сторон. Даже если ударить туда из орудия, оставшиеся в живых успеют перегруппироваться и увести его. Поток реки выровнял своё течение, и короля смогут переправить на тот берег вплавь, даже если ради этого умрёт вся армия.
Ради чего, ради чего? Если бы они знали, кому служат, если бы все отринули страх и взяли справедливость в свои руки, власть узурпатора рухнула бы за день. Но мечи верны власти, что их кормит. Они могут называть это клятвами и закрывать глаза, но лорд Седрик не закроет. Благословенная кровь ничего не стоит.
Он оглянулся в поисках своего товарища, но не увидел. Должно быть, тот другим путём прорывается к королю-убийце. У каждого из них был веский мотив убить Арчивальда, посмотрим, кто первый доберётся.
Седрика попытались стянуть с седла, но его длинное копьё вонзилось в шею пешего адамантца. Гардена узнают по зелёному дереву на жёлтом фоне, хотя накидка уже посерела от грязи, а на дереве вместо плодов растекались алые брызги крови его земляков.
«Прости, — шептал он каждому убитому. — Прости». Седрик искал глазами своего настоящего врага, и красный плащ в толпе пьянил неистовой жаждой мести. Он нашёл Арчивальда в окружении верных рыцарей и гвардейцев, его уводили всё ближе к реке.
Нет. Седрик не позволит мальчишке ускользнуть. Он перехватил копьё и послал коня в галоп через всё поле. Комья грязи взметнулись из-под копыт, ветер ударил в щель забрала. Седрик не видел вокруг ничего, кроме своей цели. Ни крики, ни кровь адамантцев его больше не отвлекали. Он рвался вперёд с неистовой яростью, словно сам Бог Возмездия.
Пехота Норсленда давила на малочисленных рыцарей и гвардейцев, что окружали своего короля. Его защита редела, таяла как лёд у печи. Отступала к реке. Остальные силы рассеяны по полю. Седрик прорвётся. Он должен. Серые и коричневые пятна пролетали мимо, лязг и крики заполнили уши и слились в однотонный шум. Скользящие удары не беспокоили. Он должен.
Арчивальд заметил его, увидел, что железное копьё нацелено в сердце, и ужас отразился на лице. Настал час расплаты.
Седрик не сразу услышал грохот позади. Весь бой был сплошной какофонией звуков. Только когда снаряд упал совсем недалеко в беспорядочный строй норслендцев, Седрик на миг успел подумать, что что-то не так.
В следующий же земля вздыбилась перед ним, поменялась местами с небом, мир перевернулся. Ноги более не чувствовали коня. Ладонь потеряла копьё и сжимала воздух. Грудь стала влажной, горела болью. Мощный удар об землю.
И больше ничего.
***
Норслендцы не сразу поняли, почему их орудия стреляют по ним. Кто понял, уже не могли обернуться и падали замертво изувеченными телами. Другие в замешательстве останавливались, переставали атаковать, и миг промедления стоил им жизни.
Обстрел быстро прекратился. Сир Адам смог захватить орудия, но выстрелили лишь те, что уже были заряжены. Никто из его отряда не умел обращаться с чугунной смертью. Но этого хватило, чтобы переломить бой.
Норслендцы растерялись, и командиры Адаманта послали своих людей в атаку. С тыла на вражескую пехоту уже налетели семьдесят пеших воинов из отряда Адама — стремительная атака и эффект неожиданности сыграли как по струнам.
Микая наблюдала за всем так близко, как никогда раньше. Она тоже переплыла на коне реку, и полы её одеяния тяжелели от влаги. Отряд сира Адама смог перебраться на другой берег с фланга и вступить в бой в самый неожиданный миг. Адамант был на грани поражения, орудия почти никто не охранял. Кто бы подумал, что рыцарь с небольшим отрядом повторит тот же трюк, что и несколько дней назад?
И теперь он решил исход победы и поражения. Норсленд бежал. Его армия дезориентирована, в панике бросалась врассыпную. Они, должно быть думали, что в них стреляют свои. Оставшаяся конница Адаманта теперь давила на них, добивала бегущих.
Некоторые бежали в сторону Микаи, но гвардейцы заслонили её от врагов. Тогда она приказала двигаться, обогнуть поле боя и воссоединиться со своими. Пару раз пришлось неуклюже взмахнуть кинжалом, левая ладонь болела от пореза. Микая никого не убила, это сделали за неё. Впервые она была благодарна своим надзирателям, что красными тенями ходили за ней повсюду.
Сражение кончилось ещё до заката. Небо расплылось цветом запекшейся крови и синевы. Холодный влажный ветер остужал разгорячённые тела. Землю усеяли мёртвые, но Адамант ликовал. Знамя коронованных гор взметнулось над полем боя. Знаменосец с радостью на лице махал высоким древком и вокруг него собирались люди, поднимали вверх оружие и радостно кричали. Боевой рог возвестил о победе.
Микая спешилась и шла медленным шагом по полю. Оглядывалась на изуродованные тела, старалась не отворачиваться, не закрывать нос от смеси ужасных запахов.
Среди живых она увидела сира Стефана, что сжимал в руке перчатку погибшего оруженосца. Бархат его одежд был во многих местах порезан. Сира Адама окружала толпа. Его были рады видеть, его поздравляли, иные благодарили, хлопали по плечам. Ланс стоял рядом — грязный и бледный, как морская пена, казалось, его сейчас вырвет, но он пытался улыбаться.
И тут Микая услышала голос, который предпочла бы не слышать больше никогда.
— Что здесь делает этот арестованный? Я же велел ему сидеть в клетке! Почему вы его благодарите, а?!
Арчивальд жив. Его ножны на поясе пусты, плащ и доспехи в пыли, лицо в грязи, но вёл он себя по-прежнему так, словно восседал на троне.
— Как ты посмел испортить мою битву? — распалялся король. — Я велю казнить всех, кто нарушил приказ.
Арчивальд вынул из ножен ближайшего воина меч. Адам выступил вперёд, заслоняя Ланса. Король замахнулся, и впрямь собирался зарубить, как над полем раздался голос:
— Сир Адам действовал согласно приказу. Моему. Это я его выпустила и приказала помочь вам в битве, — медленно и громко произнесла Микая.
Арчивальд обернулся на неё, и в глазах отразилась растерянность, удивление. Он ещё раз глянул на Адама и приметил у того за поясом маленькую замшевую перчатку — знак особого поручения от господина… госпожи.
Гнев вспыхнул в глазах Арчивальда неистовым огнём. Он выпустил из руки меч и неожиданном рывком схватил королеву за шею. Она даже не успела отойти, только почувствовала на коже холод металла, и как бьётся на шее жилка.
— Ты украла у меня победу.
Каждое слово выплюнуто со злостью. Хватка сомкнулась сильнее.
— Я вам её подарила, — прохрипел в ответ голос. В глазах стреляли недобрые блики.
Арчивальд дёрнул Микаю в сторону и отпустил, цокнув языком. Все смотрели на него. Все видели, что Адам спас армию от поражения. Лишь один Арчивальд стоял на своём.
— Ваше Величество! — позвал кто-то вдалеке.
Двое солдат тащили под руки тело. Мокрые тёмные волосы свисали на лицо, на груди темнело красное пятно, но даже пыль не скрыла жёлтый цвет накидки и рисунок дерева на нём.