Сообщение настигло ее по воздуху. Это не было просто словом, действительно не одно слово она услышала. Странная, мелодичная комбинация слогов, которые ничего не значили для ее уха. Все же ее ум распознал это как знакомое понятие: спасение. Инстинктивно она оглянулась назад к таинственному пику, тонущему во мраке. В темноте около его основания мигали огни. Огни не были естественными, что могло быть присуще горной вершине. Эти огни были словно зажжены кем-то. Aдари вскочила на ноги, уронив свою фляжку. Нештовари! Они охотились на нее здесь, и они расположились лагерем, а утром они найдут ее! Они не стали бы ждать, чтобы узнать то, что она видела на горе. Бриз дул к морю со стороны горы. Прохладный, успокаивающий. «Спасение», почувствовала она снова это слово. Вдруг возникло другое ощущение, сложное и уверенное: «Мы твои - и ты наша». Aдари изумленно моргнула. Ветер снова усилился.
«Иди к нам».
Она была неправа, что приехала сюда. Небо сказало ей это, но все это не походило ни на какое подобие спасения, которое знала Aдари. Ее нос сморщился от зловония. Овраг был темным, но было ясно, что что-то ужасное было сожжено там. Даже выгребные ямы юга не были так плохи. Она оглянулась назад на Нинка, зевающего в зарослях и не желающего следовать за ней дальше. Мудрое животное. Яркие огни были впереди за деревьями на холме. Воздух ласкал ее. Несмотря на то, что огни горели, это не были теми же огнями, что и в овраге. Aдари увидела их: это были люди. Столько же людей сколько было на ее заключительном слушании, только на этот раз сидящих вокруг множества походных костров. Она снова подумала о Нештовари, подстерегающих ее. Если это так, тогда ее прибытие пешком было, вероятно, к лучшему. Она напряглась, чтобы разобрать их голоса, когда приблизилась. Она узнала один из них, но не разобрала его слова. Она подползла ближе и укрылась за деревом. Оглядываясь, Aдари затаила дыхание. Видения пронеслись к ней от тени. Сражение, она видела их - их тела, освещенные не огнями, а линиями пурпурной энергии, исходящей от их рук, точно такие же, как она уже видела прежде. Она споткнулась о корень.
- Нет!
Она не упала на землю. Невидимая сила вынесла ее через толпу существ, резко унося ее к самому большому костру. Стоя спиной к огню, она смотрела на передвигающиеся привидения. Они были людьми, но не такими, как она. Они были не фиолетовыми, а бежевыми, коричневыми, красными и других цветов. И некоторые лица не походили на нее вообще. Крошечные щупальца шевелились на красных челюстях. Толстое, словно изъеденное существо, вдвое крупнее, чем остальные что-то проворчало гортанным голосом. Aдари закричала, но они не слышали ее.
Они были все теперь вокруг нее, человека, женщины и монстра, кричащего тарабарщину. Она прижала руки к ушам. Но это не дало результата. Слова проникали в сознание не через уши. Что-то словно копалось в ее уме. Мысленные булавочные уколы стали сильнее, словно ножи. Aдари покачнулась. Незнакомцы словно выросли. Множество изображений вспыхнуло перед ней - ее сыновей, ее дома, ее людей - все, что было Aдари, все, что было Кешем. Она все еще видела, что их рты шевелились, но какофония быстро росла в ее голове. Слова, бессмысленные слова…
… все это постепенно стало напоминать что-то знакомое. Как и прежде, речь была чуждой, но она уже могла почувствовать, что звуки как бы стали приобретать форму мысли.
«Ты здесь». «Другая. Другая».
«Иди сюда. Возьми нас отсюда! Иди сюда!»
Aдари повернулась. Выше нее группа существ направилась к только что прибывшему. Это была женщина. Темнее кожей, чем другие, она держала в руках плотно запеленутого в красной ткани ребенка. «Мать», подумала Aдари. Мелькнул проблеск надежды. Милосердия.
«ПРИНЕСИ НАМ, СЮДА ПРИНЕСИ НАМ, СЮДА ПРИНЕСИ НАМ СЮДА!»
Адари закричала, корчась от невидимых когтей, словно впившихся в нее. Другие не двигались. Aдари качалась. Ей показалось, что далеко вверху она увидела крылья Нинка с прожилками.
Сзади на плече матери появилась рука, отодвигая ее в сторону. Шум исчез из головы Aдари.
«Жари Ваал?»
Нет, поняла она. Это было другое из странно одетых существ, но невысокое и коренастое как ее муж. Она помнила Жари у побережья моря, его ярко-сиреневый цвет. Этот человек был бледным, но его темная копна волос и красноватых карих глаз придавали ему уверенный, неотразимый взгляд. Она уже видела его прежде на горе. Она слышала его прежде на ветру.
«Koрсин», сказал он одновременно в ее уме и голосом, столь же спокойным как у ее дедушки. Он показал на себя рукой. «Меня зовут Корсин». Темнота вдруг сомкнулась вокруг нее.
Это был первый день после ужасного сна, если можно было так назвать лихорадочный дремотный кошмар, прерываемый кратким бредом. Несколько раз она открывала глаза только для того, чтобы снова их быстро закрыть при виде незнакомцев, толпящихся вокруг нее. Но они просто склонялись над ней, не беспокоя ее до второго утра, когда она проснулась под очент мягким одеялом.
Вновь прибывшие нашли изолированное сухое место для нее и нескольких существ, сидящих в бессменной вахте. Aдари выпила воды, которую они ей предложили, но она ничего не сказала. Ее голова все еще звенела, словно ушибленная после нападения, которое произошло ранее. Ни одно слово из ее словарного запаса не приходило на ум. Она забыла, как говорить. Koрсин сидел с ней, когда она наконец вспомнила. Он говорил что-то рыжеватому существу Хестусу с яркой маской, покрывающей часть его словно изъеденного кислотой лица. Aдари вздрогнула от страха, но Хестус просто сидел спокойно, слушая как Koрсин попытался заговорить с ней.
И они заговорили. Сначала неловко, иногда приходилось повторить новое слово на языке Keшири, на котором она говорила, следуя эквивалентам собственного языка. Aдари удивилась. Хестус говорил словно ее собственным голосом. Koрсин объяснил, что «специальное ухо Хестуса» помогало ускорять обмен информацией. Aдари это было интересно, но большая часть информации шла обычным образом. Она поняла, что эти люди действительно вышли из серебряной раковины, и что раковина упала с неба. Было также ясно, что, как бы сильны они не были, у них не было теперь средств вернуться. Koрсин слушал с интересом, когда она говорила о Кеше и Keшири, уваках и деревнях на материке. Она упомянула Неборожденных только однажды, прежде, чем остановилась в затруднении. Она не знала, кем были вновь прибывшие, и от этого она чувствовала себя смущенной.
Сейчас, на третий день с момента их встречи, Aдари говорила уже свободнее с вновь прибывшими и даже понимала некоторые слова на их языке. Они называли себя «ситхами», и Koрсин был «человеком». Она повторила эти слова.
- Ты - хороший слушатель, - сказал поощрительно Koрсин.
Он сказал, что другие его спутники поработали с ней, когда она спала, чтобы улучшить их взаимопонимание. Теперь они прогрессировали быстро. Даже переутомленная, Aдари оставалась внимательной.