***
Посох в руке архимага слабо золотился в лучах утреннего солнца, и навершие, шар из чистой лазури, вспыхивал мягким светом, словно пульсировало сердце.
Арганта Синтар стягивала к себе силу, забирала тугие токи Башни, воплощаясь в проводник чистой энергии. Энергия, здесь и сейчас покорившаяся ее воле, устремилась сквозь половину Тамриэля, разрывая само пространство серебристым всполохом, превращая тысячи миль в один шаг.
Портал – сияющий зев – повис перед ними в воздухе.
- Не припомню, чтобы вы раньше использовали посох для колдовства, архимаг, - негромко произнес Марон.
Он был при оружии, броня сидела на нем, как влитая. Сейчас глава Пенитус Окулатус выступал открыто, щитом императора, клинком императора – клинком, что сменил старых Клинков, но стал лишь острее.
- Раньше я еще не была готова сражаться насмерть, - ровно отозвалась Арганта Синтар. И усмехнулась скупо уголком губ: - Не беспокойтесь, командир, я не собираюсь умирать. Смерть несколько помешала бы моим планам мирового господства.
Марон хмыкнул и, не задерживаясь больше, шагнул вперед, пропал в серебристом мареве.
Синтар чуть повернула голову; худощавый маг из доверенных Синода встретил ее взгляд, коротко кивнул:
- Контакт стабилен, продолжаем.
- Сир, - чуть напряженно произнесла архимаг. – Время.
Тит Мид Второй, облаченный в парадную мантию, шитую драгоценными нитями и камнями, не стал ничего уточнять и спрашивать, молча прошел вперед, к серебристому провалу в ничто. И на одно-единственное короткое мгновение Арганта увидела, как тусклым золотом сверкнула гарда меча на перевязи под его рукой.
И дракон-Арганта-Синтар настороженно вскинула голову.
Если слухи были истиной – что за договор был заключен с князем дэйдра, чем ее коварство, бессмертное и неизменно-изменчивое, может обернуться сейчас? Не станет ли это тем оружием, что нанесет удар, не станет ли брешью в просчитанной сотни раз линии обороны?
Боэтия суть предательство, и Арганта, злясь на собственный недосмотр, прикусила губу; не поэтому ли был так спокоен Тит Мид – что уже знал?..
- Контакт? – резко спросила она.
- Стабилен, - отозвался синодский маг. – Беру контроль. Удачи.
Арганта подняла посох, почти через силу сворачивая тугие потоки энергии, перебрасывая их на другого, и шагнула в портал – и щель из живого серебра, рана в ткани пространства, мгновенно затянулась, срослась за ее спиной.
Покои, выделенные императору в Синем Дворце были перекроены на имперский лад, со стен были сняты шкуры животных и охотничьи трофеи и повешены гобелены; к резному креслу-трону склонялись две пики с темно-багровыми имперскими стягам и над высокой спинкой был врезан барельеф с императорской короной. Окна с частой решеткой выходили на морской причал, и прямые лучи солнца, казалось, никогда не проникали через них, оставляя все три комнаты слегка затемненными.
- Прекрасная работа, - как будто неохотно признал Марон. Постучал костяшками пальцев по стеклу, и то отозвалось сухим звуком дерева. – Ставни заперты, не открывать ни под каким предлогом.
Арганта кивнула. Над иллюзией окон работал Древис, и за его мастерство она могла поручиться: чары продержатся оговоренные три недели. И дротик, что мог бы разбить стекло, не пробьет укрепленную древесину.
- Черный ход за этой портьерой, - Марон отодвинул один из гобеленов, надавил на один из незаметных камней в кладке, и потайная панель сдвинулась, обнажая слабо освещенный провал. Ожидавший там агент, сухопарый жилистый редгард, отсалютовал по-военному, прижав кулак к груди. В другой руке у него был обнаженный клинок. – Ранис или его сменный, Ауригий, выведут вас за стены дворца.
- Благодарю, - коротко отозвался Тит Мид. Отступил назад, и Марон закрыл панель, вернув гобелен на место. – Пищу, полагаю, проверяют тоже?
Командир Пенитус Окулатус чуть заметно поморщился – воспоминания о прошлом провале были не слишком хорошими.
- Три блюда будут готовить наши доверенные повара и заменять перед самым выносом к столу, сир, - суховато сказал он. – Каждый раз это будут разные блюда, и я буду называть вам утром, какие именно. Сожалею, но вы не должны пробовать ничего, кроме них.
В глазах императора отражалось безграничное терпение.
- Что-нибудь еще? – иронично поинтересовался он. – Как насчет отходной? Туда вы тоже агентов отправили?
Каменным взглядом Марона можно было пробить ворота Виндхельма.
- Если сир желает узнать подробности…
- Пожалуй, сир не желает, - вздохнул Тит Мид. – Хорошо, командир, распорядитесь насчет первого приёма. И, нет, не беспокойтесь, я уверен, леди архимаг сумеет обеспечить мою безопасность за тот час, что вас не будет рядом.
Это смелое заверение, конечно же, ни на йоту не уменьшило подозрительности Марона-старшего, но, к счастью, тот решил больше не возражать, коротко отсалютовал и покинул императорские покои. Арганта подумала, что он, скорее всего, попросту сделает то, что сам считает нужным и поставит всех остальных в известность, лишь когда обратить сделанное будет уже невозможно.
А, может, даже и не станет ничего говорить. Во избежание разных… неловких ситуаций.
***
К окончанию дня Арганта чувствовала себя совершенно измотанной.
Усталость приходила от напряженного ожидания – все эти часы она стояла рядом с троном, пока шли приемы, пока императора чествовали ярлы и знать, пока император принимал клятвы и присяги - о да, теперь, когда армия Легиона одну за другой брала Виндхельмские баррикады, они стали щедры на клятвы и присяги. И дракон-Арганта-Синтар беззвучно взрыкивала от ярости – изменники и перебежчики, многие из преклонявших колени перед Империей теперь, заслуживали лишь висельной петли.
Пришла и Эленвен; талморская делегация явилась выразить свое почтение одной из первых. Арганта, на несколько мгновений встретилась с ней взглядом и чуть склонила голову, приветствуя и отвечая на легкую улыбку.
Талмор был прекрасным игроком.
И у дипломатии были свои законы, и даже дракон должен был следовать им. По крайней мере, до поры.
Торжественный ужин, как ни странно, тоже прошел спокойно, хоть Марон, судя по его взгляду, все же ожидал худшего. Арганта же надеялась, что Братство решит не повторять старой попытки, такой подход был бы слишком грубым, слишком ожидаемым. Нет, их ход будет изящнее, чем в прошлый раз… и если так, то да поможет Империи Акатош.
Но если же Великий Дракон останется безучастным, - с каким-то отрешенным спокойствием подумала Арганта Синтар, - у Империи найдутся свои драконы.
С Кассием ей удалось увидеться лишь мельком, до того, как началась основная церемония. Мастер-вор был непривычно немногословен, и пусть это не отразилось больше ни на чем, дракон чувствовал – тот ощутимо нервничал. Ощущение наступающей угрозы почти что витало в воздухе, и они могли лишь надеяться, что сумеют выдержать удар.
Впрочем, после того, что Арганте удалось узнать на конклаве, они не могли быть уверены ни в чем. Дова, отказавшийся от истины Suleyk, означал непредсказуемость.
Кассий-Эртос-дракон находил это интригующим.
Дракон-Арганта-Синтар больше склонялась к слову «тревожащий».
Но оба они не могли не восхищаться им.
Когда за ними захлопнулась тяжелая дверь императорских покоев, Тит Мид расстегнул узорную фибулу на плече и с явным облегчением сбросил тяжелую парчовую мантию на ближайшую скамью. Было заметно, что постоянное напряжение этого дня утомило и его тоже – как бы там ни было, знание того, что в любой момент ты можешь распрощаться с жизнью, не слишком способствует внутренней гармонии.
- Сир? – негромко произнесла Арганта.
Посох Магнуса казался ей неестественно тяжелым.
- Смерть от удара в спину она потребовала в уплату, - суховато отозвался Тит Мид, не глядя на нее. – Вы знаете, о ком я. Это гнусная смерть для того, кто держал в руке оружие, сэра, и я до сих пор не могу смириться с этой мыслью.