Травница начала разрезать плоды на маленькой дощечке, лежащей на полу, и готовить снадобье. Из них вытекал ароматный сок и разносился мятно-яблочный запах, шлейфом проскальзывающий из палатки на улицу. Риа не смотрела на то, что делала травница. Она прилегла рядом с мамой и обняла её.
— Ты точно выздоровеешь. — Пообещала Риа.
— Конечно, доченька. — Обняла её в ответ мама, прежде чем та ушла с Каленом на улицу. Морозы не бушевали, что радовало; с детьми пойдут взрослые, поэтому Дэлл не переживала за Рию. Она лежала и пыталась уснуть, когда почувствовала в себе биение маленького сердца.
Глава шестая
Спустя долгие года.
Тетива натянута. Цель перед глазами. Дыхание ровное. Разум чистый. Стрела остра. Слышно только, как от натяжения мелко вибрирует лук и дышит за спиной прямо на ухо Кален.
Риа притаилась в кустах и целилась в быка. Она впервые в жизни самостоятельно охотилась. И точно не в последний раз. Она ждала момента, когда бык с огромными рогами поднимет голову от земли, с которой ел траву, чтобы выстрелить ему в шею, где кожа тонка.
Этот судьбоносный момент наконец-то настал. Бык поднял голову, дожёвывая сочную траву, последнюю в своей жизни. Риа натянула тетиву ещё сильнее и отпустила пальцы. Просвистев над землёй, словно молния, стрела, как змея, вонзилась в шею быка. Тот начал стонать и рычать от боли. Его ноздри дико раздувались. Стрела попала точно в цель. Бык повалился на землю и ещё несколько мгновений дёргался.
— Отойди! — шепнул Кален Рие. В похожих ситуациях, когда долгое время приходится таиться и вести себя тихо, неосознанно шепчешь даже когда это не требуется. Кален нёсся с топором, занесённым над головой. Он отрубил быку голову, чтобы тот не страдал от боли, перед тем, как душа его отчистится в Костре.
— Зачем ты так? — спросила Риа. Она отличалась от остальных девушек храбростью и стойкостью, но не потеряла сердца. И этот вопрос задала скорее по его зову, не разума. Им-то она понимала, зачем парень так поступил.
— Чтобы он не страдал. — Подтвердил Кален её догадки, присев на землю рядом с тушей. Он начал оттирать топор от крови опавшими листьями и травой. Тем, что под руку попадалось.
— Выстрел отличный. — Заметил, как бы между прочим, Кален. — Не зря я тебя обучал столько лет.
— Не зря. — Подтвердила Риа.
С того момента, как они вдвоём уходили в лес за снегоцветом прошло больше пяти зим. Последние три из них она потратила на стрельбу из лука. Две первых помогала маме с Крузом — её новорождённым младшим братом. Его рождение прошло успешно. Дэлл стала чувствовать себя гораздо лучше, спустя некоторое время, после него.
К слову, через десяток полных лун Крузу исполниться пять зим. Возможно, на этот праздник именно Риа добудет какого-нибудь кабана или быка. Мясо, добытое на охоте признавали более вкусным, чем от домашних животных.
— Давай, хватай его за ноги и понесли бычару в деревню. — Распорядился Кален.
— А то уж я без тебя не знаю, что мне делать. — Язвительно произнесла Риа. Кален только ухмыльнулся.
Прошло очень много времени, за которое каштановые волосы девушки спустились по самую талию, зелёные глаза стали более выразительными — в них отражалась пережитая жизнь.
Спора между парой не началось, как и всё прошлое время, когда Кален учил её стрельбе. Они уже привыкли к подколкам друг друга и теперь не обижались.
Они взяли быка и поволокли его по влажной от недавнего дождя земле. Он был не таким большим, как те, которых приносят старшие охотники, но тащить его вдвоём, хотя у Калена сильные руки, оказалось не очень просто.
Наконец они вышли из чащи и увидели новые избы, отстроенные менее чем за зиму. Здесь, выше, и вправду длинными зимами мороз, настойчивее пробирался в избы, чем в прошлой деревне. Поэтому дома, построенные здесь, наполовину погружались в землю. Так делали для того, чтобы ветер как можно меньше попадал в щёлки между брёвнами. Как правило, такие дома строили с двумя этажами. В нижнем жили: спали, читали, изредка ели. Находиться там было куда комфортнее, чем на верхнем, ибо от земли, шло пусть и едва уловимое, но тепло. Да и ветер не мог просочиться. На верхнем этаже готовили и ели.
На нём, особенно летом, приятно было в кругу семьи, за одним столом сидеть и есть кашу с мясом, выглядывая в окна. Зимой их заколачивали досками, а в большие щели между брёвнами запихивали сено.
Какими только способами жители деревни не пытались защититься от холода, а всё равно спали под шкурами, растапливая печь на ночь.