— Тихо! — гаркнула Ярха.
Как по команде все смолкли. Даже козы и те заткнулись. Ярха вышла на середину двора и воткнула палку в снег, затем прикрыла глаза и зашептала тёмные слова.
В ворота что-то мощно ударило. Те заскрипели, но устояли. Тут же с кольев ограды начали взлетать насаженные на них черепа: человечьи, дивьи, конские, медвежьи, волчьи, кабаньи, лосиные, оленьи и тигровые. В их глазницах полыхало жёлтое пламя, а заострившиеся зубы клацали в предвкушении небывалого пира.
Внутренним зрением Ярха увидела нападающего. Здоровенная тварь, чем-то похожая на лягушку, била во врата, пытаясь протаранить их массивной головой. И тут на неё набросились черепа! Они облепили её со всех сторон и вонзили свои зубы в кости!
Но лягушка тоже оказалось не лыком шита. Она упала на снег и принялась по нему кататься, пытаясь стряхнуть навалившихся противников. Те же продолжали её жрать, пытаясь разгрызть оказавшиеся неожиданно твёрдыми кости.
Палка, воткнутая в сугроб, пошатнулась и упала. Подхватив её, старуха отступила на два шага назад. Снег в том месте где она только что стояла зашевелился, и вот из под него показалась рука. Синяя и с обломанными ногтями. Спустя мгновение из-под земли выбрался мертвяк, за ним ещё один и ещё.
Далеко не все пришедшие во двор к Ярхе, а до этого к её наставнице уходили обратно. Некоторые оставались здесь навсегда. И за долгие годы таковых накопилось достаточно. Первый мертвяк выставил вперёд покрытые ошмётками плоти руки и качнулся к Ярхе. Старуха подняла палку на уровень груди. Сорвавшаяся с её конца белая искра ударила мертвяка в серый лоб. Тот замер.
— Туда, — Ярха кивнула головой в сторону ворот.
Мертвец, а вслед за ним и второй, третий… потянулись к ограде нестройной гурьбой. Подойдя к забору, они принялись ловко на него карабкаться, цепко впиваясь в дерево заострившимися ногтями. Взобравшись наверх мертвяки, прыгали вниз и брели к отбивающейся от черепов лягушке.
Вскоре у ограды царила настоящая куча мала. Волна мертвецов захлестнула лягушку, та оказалось погребена под кучей навалившихся на неё тел. Хруст и чавканье теперь раздавались на всю округу. А Ярха слала в бой всё новую и новую нежить! Людей и животных, всех тех, кого поглотила когда-то здешняя земля!
Казалось, ничто не сможет противостоять этой силе, однако же тварь продолжала сопротивляться. Вот куча мертвецов приподнялась на пол локтя и упала, затем ещё раз и ещё. Лягушка пыталась отползти от ограды подальше в чащу.
С резвостью недоступной людям её возраста Ярха взобралась на ограду. На мгновение меж тел мертвецов, она увидела жёлто-снежный остов скелета. Старуха грозно свела брови. Костям уже давно было пора рассыпаться в прах, ан нет разве что кое-где поцарапаны, да выщерблены!
Вытянув на одной руке палку она, подгадав подходящий момент, метнула вниз синюю искру. Нежить тут же зашевелилась вдвое быстрее, но лягушка всё равно продолжала отползать в сторону леса! Причём от кучи навалившихся на неё мертвецов постоянно отваливались руки, ноги, головы и сгнившие куски плоти. Войско Ярхи несло потери.
Прошептав сквозь зубы проклятье, старуха принялась наблюдать, как лягушка потихоньку вползает в чащу. Ярха уже поняла, что убить эту тварь сейчас не удасться, но, по крайней мере нежить пообгрызёт её изрядно! Вряд ли теперь она скоро вернётся, а там что-нибудь да придумаем.
Дождавшись, пока чудовище скроется в чаще, старуха спрыгнула во двор. Тот, весь разрытый ямами из которых вылезали мертвяки, выглядел теперь так, будто его в поисках желудей перекопала сотня кабанов. Пробравшись меж кочек, Ярха зашла в дом.
Попробовав воду в горшке и убедившись, что та остыла, Ярха намочила в ней кусок ткани и вытерла им лоб и губы Сирины. Перевязав ей раны, она склонилась над столом. Качнув по блюду наливное яблочко Ярха принялась вглядываться в возникшие на гладкой поверхности картины. А посмотреть было на что!
Чудовище, разбросав мертвяков в разные стороны, прижалось спиной к дубу и щелкало пастью, отбиваясь от наседавшей нежити. Потрепали всё-таки они его порядочно! Правый глаз не горел и одна лапа была оторвана!
— Так-то! — ухмыльнулась Ярха.
Вскоре, однако, улыбка сползла с её лица. Старуха увидела, что лапа, упавшая шагах в двадцати от дуба, извиваясь в рыхлом снегу, медленно ползет к своему хозяину.
— Тьфу, гадость какая! — сплюнула в сердцах Ярха и ударила кулаком по столу. Изображение в блюде пошло рябью и исчезло.
Тяжело вздохнув, хозяйка избы вновь катнула яблочко и забормотала наговор. Очень скоро картинка появилась вновь, теперь Ярха смотрела на Лес с высоты птичьего полёта. Она подчинила своей воле стаю клестов и сейчас послушные птицы стали её глазами.
— Ищу, лечу, найти хочу. Не свищу, не грущу, а тебя Велес ищу, — жарко зашептала старуха.
Картинки в блюде начали сменять одна другую. Лес, заснеженное поле, людское поселение, Сухой холм, Чёрное озеро и опять Лес. По её мысленному приказу, птичья стая разлетелась в разные стороны, дабы осмотреть как можно большую территорию. Леший обнаружился на одной из многочисленных лесных полян. Велес гладил склонившего перед ним голову могучего оленя.
Клёст, ошалев от собственной храбрости, трижды пролетел мимо лесного хозяина.
— Приди… — вздохнула Ярха. — Изначальные здесь.
Мгновенно вскинув голову, Леший посмотрел ей из блюда прямо в глаза и глухо зарычал показав довольно крупные зубы. Мотнув головой, он оттолкнул от себя оленя и бросился в чащу. Следов на снегу после себя он не оставлял.
Ярха отодвинула от себя блюдечко с наливным яблочком и вытерла пот со лба. Её некогда гладкое и ухоженное лицо сейчас побледнело и покрылось глубокими морщинами. Конечно и теперь, она не выглядела на свои сто двадцать лет, но всё же поднятие мертвяков вымотало её изрядно. Силы были на исходе.
Бросив быстрый взгляд на спящую Сирину, она поднялась с лавки и вышла во двор. Там набрав с колодца ведро студёной воды, бросила в него щепотку сушёной травы и прошептала наговор. Затем скинула с себя всю одежду и, стоя на жгучем морозе, подняла ведро над головой.
Тело у Ярхи была одно загляденье. Ведь недаром Молчан к ней когда-то сердцем прикипел! Резко вскрикнув, она опрокинула ведро на себя. Вода зашипела, словно столкнувшись с раскалённым камнем и фигуру хозяйки обволокли тучи пара. Когда он немного расселся, Ярха, красная как варёный рак, подняла с земли брошенную одежду и пошла обратно в избу. На её лице больше не было ни одной морщины.
Леший пришёл нескоро, аж на закате. Ярха, укутанная в волчью шубу, ожидала его сидя на порожке. Хозяин Леса задержался перед оградой, осматривая то место, где каталась лягушка, пытаясь сбить с себя вцепившихся мертвяков. Войдя в перепаханный двор, Велес поморщился. Леший не переносил мертвечину.
— Здравствуй Ярха.
Старуха кивнула.
— Видал? — она обвела двор рукой.
— Угу, — хмуро ответил Леший. — Тут полянка недалёче, а там скрылей с полсотни навалено. Порублены все.
— То Сирина постаралась, — вздохнула Ярха. — Лежит сейчас в избе. Подранили её.
— Вот значит как… — протянул Леший. Он сделал движение, словно собираясь войти в избу.
— Спит она. Негоже её беспокоить, — остановила его Ярха.
Велес пристально посмотрел на хозяйку избы, но ничего не сказал. Остановился.
— Дюже крепкая попалась тварь. Я на неё почитай больше половины своих мертвяков извела, а ей хоть бы хны! — цыкнув зубом, Ярха плюнула на землю.
— Видел я её. Издали. По следам до самой границы шёл, — хмуро ответил Леший. — Сильна и проворна. Тяжко нам придётся.
— Думаешь, началось? — тихо спросила Ярха, поплотнее кутаясь в шубу.
— А чего тут думать? — Леший, совсем по-человечески, пожал плечами. — Скрыли то все матёрые, ни одного зелёного. Они вместе с этой тварью к тебе шли. А Сирина им случайно навстречу попалась.
— Война? — совсем тихо сказала Ярха.