— Нет, — Сирина покачала головой. — Это только Ярха так может. Я с мертвяками дел не имею. Не люблю их.
— А кто сильнее, ты или Ярха? — в полумраке было видно, как Дарен покраснел, словно спросил нечто постыдное.
— Странные вопросы ты задаешь мне, — ответила Сирина и замолчала.
Воительница так долго смотрела в огонь, что Дарен успел несколько раз обругать себя всяческими словами за глупый вопрос и поклясться никогда больше этого не делать.
— Она сильная колдунья и знает такое о Лесе, чего я не ведаю. Возле её избушки, в центре силы мне не победить. Но вот подальше…возможно всякое…
Сирина снова замолчала. На её лице появилось странное выражение, удивлённое и немного задумчивое.
— Но…нам незачем биться друг с другом…нечего делить, — медленно проговорила она. — Я никогда не думала об этом…Ярха хорошо приняла меня, когда я пришла в Лес.
Над костром повисло молчание. Дарен хотел было спросить Сирину, откуда она и где её родители, но вовремя прикусил язык. На эту тему наставница не говорила никогда и пресекала в зародыше любые разговоры, ведущие к ней.
Довольно долго они сидели, вслушиваясь в шумы Леса. Где-то там ухал филин, иногда слышалось попискивание нетопыря.
— Расскажи ещё что-нибудь! — осмелился наконец попросить Дарен.
Сирина, оторвавшись от созерцания пламени, поглядела на мальчишку. В её глазах мерцал свет луны, а в отросших за последние месяцы волосах мелькали серебристые искры. На мгновение она показалось Дарену существом не из этого мира, чем-то невообразимо опасным и чудесным одновременно.
— Многие века никто не жил на нашем Утёсе. Люди никогда не доходили до этой части Леса, а звери, поднявшись по тропе, чувствовали невообразимый страх и в ужасе убегали обратно. Разве что птицы могли здесь вить свои гнёзда, — начала говорить Сирина. — Но восемь десятилетий назад лет назад кое-что произошло.
Она подкинула хвороста в весело затрещавший костёр и продолжила:
— С гор спустился человек называющий себя Нгаком. Он поселился в Лесу и несколько лет прожил, не привлекая к себе особого внимания. Но затем возжелал большего…
— Чего же?! — не удержался заинтригованный Дарен.
— Власти, — Сирина улыбнулась краешком рта, — чего же ещё людям надо?
— Власти? — повторил вслед за ней озадаченный мальчишка.
Сирина вздохнула.
— Запомни Дарен. Люди в большинстве своём довольно примитивные создания. Ими обычно движут самые низменные желания. Деньги, власть, да плотские удовольствия. Вот пожалуй и всё.
— А… — начал было говорить Дарен, но воительница, прервала его решительным жестом.
— Они не все такие. Есть среди них великие мыслители, умелые лекари и сильные колдуны…их ещё называют магами. Но таких очень мало. Впрочем, мы отвлеклись.
Сирина прищурившись посмотрела на Дарена.
— Нгак оказался могучим колдуном. Ему подчинялась водная и воздушные стихии. Он смог взойти на Утёс и поселиться там. Охранные заклятия на него не подействовали. С Утёса он попытался диктовать Лесу свою волю.
Над костром, чуть не задевая пламя кожистыми крыльями, пролетел нетопырь. Проводив его взглядом, воительница вернулась к своему рассказу:
— Началось противостояние. Борьба не на жизнь, а на смерть шла полтора года. На три полёта стрелы от Утёса все деревья повалила буря, а потом их и вовсе сожгли. В тех битвах погибла наставница Ярхи.
— Но Лес победил же?! — спросил Дарен.
— Навряд ли это можно было назвать победой, — с усмешкой произнесла Сирина. — Нгак укрепился на Утёсе и достать его оттуда не было никакой возможности. Ярха вместе с Велесом оплели низ тропы заклятиями всякими и засадили кустами ядовитыми, дабы не дать колдуну спуститься. Ну так он особо и не пытался.
— Отчего ж так?! — удивился мальчишка.
— Слово он знал заветное. Птиц мог к себе приманивать. Ими же и питался.
Дарен недоумевающее посмотрел на Сирину.
— Ну сам подумай, — терпеливо она начала объяснять ему. — На Утёсе всегда есть вода, а в пещере тепло. Сиди себе и отъедайся, да копи силы для следующей битвы!
— Ишь хитрован какой!
— Да, Нгак мнил себя умным самым, — хмыкнула Сирина. — Да так оно и было. До поры до времени.
Дарен раскрыв рот, ловил каждое слово. Кто бы мог подумать, что у Утёса такая удивительная история?!
— Прошло несколько десятилетий. На месте сожженных деревьев выросли новые, ядовитые кусты заполонили собой всё на пол полёта стрелы окрест, а колдун по-прежнему, не делал никаких попыток спуститься!
— Он, что помер? — удивился Дарен.
— Нет. Гонимые его волей птицы по-прежнему прилетали к Утёсу, — воительница зевнула и прикрыла рот ладонью. — Власть колдуна была сильна. Даже Леший не мог превозмочь её!
— Скучно ему наверное было… — тихо проговорил Дарен.
— Что?! — удивилась Сирина.
— Одному…сидеть здесь…и поговорить не с кем, — совсем грустно прошептал мальчишка.
Сирина пристально посмотрела на своего воспитанника. Ей не понравилось то направление, которое начал принимать их разговор.
— Поверь мне, он не скучал, — ровным голосом сказала она. — А готовился к битве. Изо дня в день, из года в год творил непростую волшбу.
— Откуда ты знаешь?! — глаза Дарена заблестели.
— Когда я пришла в Лес, мне тут не были рады. Я даже хотела плюнуть на все и попытать счастья у Изначальных.
Сирина замолчала, отдаваясь во власть воспоминаний. Дарен тоже сидел тихо, боясь рта раскрыть, дабы не сболтнуть чего лишнего.
— Но так просто, через Лес меня бы к Изначальным не пропустили, — воительница грустно улыбнулась. — Только если с боем пробиваться. Вырезать всех лесовиков да лешачих под корень… Не знаю, смогла бы я победить в той битве…
Дарен молча встал и исчез в тёмноте. Через несколько мгновений он вернулся, неся в руках груду еловых веток. Он свалил её возле костра, а затем сел обратно на своё место. Сирина благосклонно кивнула, оценив то, что несмотря на захватывающий рассказ мальчишка не забывает о своих обязанностях.
— Ярха предложила мне сделку. Я освобождаю Утёс от колдуна, а она уговаривает Велеса позволить остаться мне в Лесу, — воительница качнула головой. — Я согласилась.
На Сирину нахлынули воспоминания. Вот они вместе с Ярхой идут через поле, заросшее низкорослым кустарником. Вместо листьев тоненькие чёрные веточки покрыты здоровенными шипами, на концах которых поблёскивают прозрачно-жёлтые капли.
Ярха что-то бормочет себе под нос и кустики раздвигаются в стороны, поджимая при этом шипы. По узёхонькой тропинке, ступая за старухой след в след, Сирина идёт к Утёсу. Добравшись до подножия, они останавливаются. Ярха закрывает глаза, медленно сводит ладони друг с другом и начинает шептать заклятие.
Поначалу ничего не происходит, но затем перед ней, прямо из воздуха появляется паутина. Сотканная из нитей бирюзового цвета, она плотно оплетает тропу и часть скалы, создавая непреодолимый барьер.
На лбу Ярхи выступают бисеринки пота, она резко вскрикивает и разводит руки в стороны. В паутине возникает овальная дыра, достаточного размера, чтобы пригнувшись, пройти внутрь преграды.
— Вот твоя дорога, — хрипло шепчет старуха. — Иди. Я не смогу удерживать проход долго.
Сирина кивает и делает осторожный шаг вперёд, затем ещё один. Воительница внимательно прислушивается к своим внутренним ощущениям, нет ли того жуткого страха о котором ей столько говорили в Лесу? Но ничего подобного не чувствуется. Похоже, что на неё также как и на колдуна, волшба Утёса не действует.
За спиной раздаётся слабый хлопок. Обернувшись, Сирина видит, что целостность паутины восстановлена. Ярха откроет проход лишь в одном случае — если она принёсет голову колдуна. Кивнув старухе, воительница извлекает сабли из ножен. Клинки горят ровным голубым цветом и это говорит о многом.
— Сири-ина, — восхищённо прошептал Дарен, — Ты такая смелая!
— Просто у меня не было выбора, — наставница невесело усмехнулась. — Либо биться со всем Лесом, либо с колдуном. Хотя лично мне он ничего плохого не сделал…