На деле, девушка оказалась себе на уме. С клиентами приветлива, а нас с Донни по большому счету игнорировала, уткнувшись в телефон. Свои обязанности она выполняла быстро и хорошо, но без энтузиазма. Пару раз ловила ее на том, что вместо того, чтобы помогать Донни с уборкой, Лекси сидела и лениво тыкала экран телефона пальцем.
- Привет, Рози, - поприветствовал меня Донни входя в зал магазина.
Поскольку я уезжала на несколько дней, то поручей мне для моих сотрудников было много. Особенно для Донни. Предупредила, что настроила переадресацию с моей почты на его, что должен прийти “Особый заказ”, на который я сама отвечу. Попросила его проверять все экспонаты и отправлять мне самые интересные лоты смс-кой. Ребята слушали и записывали мои поручения и наставления более часа, пока Один не забрал меня в аэропорт.
Я уже несколько дней была вся как на иголках после разговора с Одином, а еще беспокоилась из-за Лекси. И, чтобы прийти в себя, мне срочно нужно было достать добротную порцию кофе.
Но кофе придется подождать, потому что уже объявили посадку на рейс. Люди медленно стали подходить к стойке к регистрации. Нас ждали учтивые девушки в голубых униформах.
Я же быстро попрощавшись с Одином неохотно зашагала регистрироваться. Внезапно передо мной возникла фигура в абсолютно белом костюме. Ох уж этот белый. Я упоминала, что у меня было маниакальное желание испачкать все белое? Особенно, если это белое принадлежит Одину.
Когда я поняла, что у меня в руках не было того, чем можно было испачкать этот идеальный цвет, я уже была готова капризно топнуть ножкой и зареветь как ребенок, потому что именно этот белый мне был недоступен. Однако позади меня женщина, видимо, была такого же мнения об этом костюме. Скорей всего случайно, она споткнулась о свои же ноги и, чтобы удержать равновесие, вскинула руку вперед, тем самым толкая меня в спину. Поскольку в этот момент я была полностью сосредоточена на гипнотизировании белой ткани стать не белой и мольбе, чтобы Бог послал на мужчину передо мной грязевой дождь, толчок в спину оказался для меня полной неожиданностью.
Я налетела на спину незнакомца, что больше походило будто я в стену врезалась, а не на человека. С тихим стоном я отстранилась от него и к своему просто величайшему удовольствию обнаружила четкий розовый отпечаток моих губ на пиджаке. Я довольно зажмурилась, как кот, объевшийся сметаны, и мысленно погладила себя по голове за то, что нанесла розовый блеск для губ. Теперь моя душенька была спокойна.
Однако, моя радость быстро улетучилась, когда мужчина решил обернуться ко мне. Я испугалась, что он уличит меня в содеянном. Но тут же одернула себя, ведь у него не было глаз на затылке. Он просто не мог знать о том радующем мои глаза розовом пятне на его спине, поэтому мой страх испарился, и я смело подняла свой взгляд наверх. Первое, что мне бросилось в глаза - уже знакомая шевелюра красных волос... Я застыла, когда мои глаза опустились на лицо обладателя костюма. Черт, я испачкала пиджак Кристофера Макадамаса.
Меня спасла сотрудница аэропорта.
- Следующий, - громко заявила она.
Кристофер жестом дал понять, что уступает мне место. Это была прекрасная возможность избежать неловкости, поэтому, не колеблясь, я направилась к стойке регистрации. Все то время, пока мои документы были на проверке, я чувствовала, как в моем затылке пытаются взглядом проделать дырку.
Неприятное чувство. Но поскольку, после недавнего случая общаться с Кристофером у меня не было желания, то и оборачиваться я не стала. Ждать его тоже не стала. Просто сбежала.
Я долго гуляла по просторам аэропорта перед посадкой. Чтобы быть уверенной, что долечу до Нью-Йорк сытой и довольной, я забежала в пару магазинов сладостей в зоне duty free.
И уже в самолете поняла, что сделала верный выбор. Нет лучшего лекарства от стресса, чем шоколад. А стресса в этой поездке будет много. Знаете почему? Да потому что моим соседом по креслу оказался тот самый "добрый" Кристофер.
А еще он снял свой пиджак и положил его себе на колени. Ярко розовым пятном вверх.
На мой опасливый взгляд этот красноволосый мужчина ответил лишь веселым хмыканьем, но не проронил ни слова на счет своей одежды. Что и следовало ожидать от молчаливого Кристофера.