– Опять хочешь убежать?
– Убежать от правды?!
– Ты должна принять правду, Сора!
– Узри же ее!
– Хватит бояться!
– Посмотри ей в глаза…
Сора решила утонуть, но эти двое схватили ее за руки и не давали никуда деться.
– Нет!
Она услышала собственный голос.
– Отпустите! Оставьте меня!
Но двое оказались сильными противниками.
– Никуда ты не убежишь, девчонка!
– Никуда тебе не деться!
– Ты останешься здесь!
– Навсегда!
А розовый единорог уже рядом… совсем рядом…
– Нет!
– Да! Сора! Да! Оставайся с нами!
– Отпустите меня! Не хочу! Не хочу…
Она дернулась снова.
Розовый единорог уже здесь…
И Сора вырвалась их жесткой хватки и… утонула в черной воде.
* * *
Рельсы…
В лицо бьет холодный ночной ветер.
Сора, все еще одетая в смирительную рубашку, оказалась где-то в лесу. А перед ней – железная дорога.
Оглядевшись по сторонам, она увидела лишь черный лес, в который ей совсем не хотелось идти, но и впереди… она тоже не ждала ничего хорошего.
Но идти надо.
Сора пошла вперед, ступая босыми ногами на холодную каменную землю и железные рельсы.
Она шла вперед, ведомая страшным любопытством – узнать, что впереди.
Вдали… она что-то увидела.
Или кого-то?
Раздался лай собаки.
Сора остановилась, но лишь на одно мгновение – испугалась.
Мимолетный испуг от громкого лая.
Она пошла дальше, вперед… вперед… вдоль рельс, заросших травой.
Впереди виднелась маленькая фигурка.
Черное платье с красными узорами… похожими на лепестки роз. Тонкие маленькие ножки и черные волосы по плечи.
Девочка.
Кто она?
Она ее… знает…
Сора ускоряет шаг.
Ей больно – в ноги врезаются острые камни.
А потом… она бежит.
Бежит, невзирая на боль, и кричит:
– Элиза!
Девочка стоит к ней спиной и смотрит куда-то вдаль…
А вдали – виднеется свет.
– Элиза! Элиза!
Сора бежит быстрее…
Нужно успеть…
Только бы успеть…
Только бы…
– Элиза!
Уже близко… она уже совсем рядом!
Сора приближается к девочке, та медленно разворачивается к ней лицом…
Белая кожа. Красивое лицо. Большие голубые глаза. И эти черные волосы…
– Элиза!
Девочка говорит:
– Ма… ма…
И вдруг…
Сора замирает – что-то случилось.
Сора опускает взгляд ниже и видит, как живот девочки продырявило что-то острое и красное…
– Ах…
Сора падает на колени.
Теперь она видит, как за спиной девочки стоит розовый единорог, пронзая ее тело длинным острым рогом.
Девочка открывает рот и… из него вытекает алая струя.
– Ма… ма…
Рог прорывается вперед еще сильнее.
Девочка, насаженная на рог, взлетает вверх. Единорог встает на дыбы…
И Сора слышит ужасающий адский вопль…
Свой вопль.
А потом… яркий свет.
И мир исчезает.
* * *
– Что вы собираетесь делать, доктор Грейг?
– Необходимо вскрыть ее череп. А потом насыпать на мозг кусочки льда. Это остудит ее сознание. И снимет воспаление. Так мы избавимся от истерии.
– А как же «тазовый массаж»?
– Лесильда им займется. Мы как раз приобрели необходимое устройство.
– Вы будете это делать одновременно?
– Разумеется, доктор Дарлинг.
– Лесильда! Приступайте!
Сора лежала на кровати с широко раздвинутыми ногами. Она смотрела вперед и видела, как всю палату заполняли кровавые кубики льда, стекающие прямо по белым стенам.
Доктор Грейг направился с дрелью к ней.
Сора подняла голову и… увидела этого доктора, который хочет вскрыть ей череп и насыпать на мозг лед.
– Нет…
– Что вы сказали?
Доктор Грейг оторопел.
– Этого не будет!
Сора сдвинула ноги, не пуская между них Лесильду со страшным устройством для «тазового массажа».
– Вы должны пройти всю терапию…
Сора взглянула на доктора и процедила:
– Терапия. Закончена.
Она встала с койки и направилась к выходу из процедурного кабинета.
– Нет! Вы не можете уйти!
Но Сора не оглядывалась.
Она отрезала доктору:
– Я. Все. Могу.
* * *
Она шла по зеленому коридору, измазанному кровью.
Ее руки наконец свободны.
Она все еще в смирительной рубашке, но ее руки больше не связаны. Ремни сброшены.
Сора идет к выходу.
Он впереди – открытые двери, за которыми льется свет.
А в коридоре слоняются пациенты… безумцы… черные тени… метаются от стены к стене и бьются о них головами. Они смеются… плачут… кричат… визжат… кидаются друг на друга…
А Сора идет вперед, не обращая на них внимания.
Она покидает эту клинику…
Навсегда!
Пациенты-тени корчатся в своей страшной агонии безумия. Они никогда отсюда не выйдут. Они лишены воли… в отличии от нее, Соры.