— А ты почему без цветов? — спросила она его.
Олег пожал плечами. Не станет же он рассказывать, что и не пришел бы сегодня, если бы не соседка. Та отдала ему старые синие брюки своего сына, из которых ее Ванька уже вырос, и белую рубашку. Олег сам все это добро разгладил и долго любовался на себя в зеркало. Он даже зубы почистил! Правда, пальцем, а не щеткой, но зато настоящей зубной пастой, которую в ванной забыла эта же соседка по коммунальной квартире. И сейчас из его рта исходил запах мяты, и Олег был необычайно счастлив.
— И без портфеля! — опять заметила Катя.
— Мы не будем учиться сегодня, а завтра я принесу.
Катя недовольно ухмыльнулась и еще раз покружилась.
Нет. Никакого дурного предчувствия.
Катя отстранилась от мужа и вышла из кабинета.
Олег сложил руки, как при молитве, и прошептал:
— Слава Богу! Ужасно соскучился по своим девочкам!
— И долго ты так собираешься скрываться? — поинтересовался Стас.
— Сначала надо им квартиру купить! Сейчас-то уже все в моих руках! Тесть помер, теща в бизнес не лезет, Катька занимается только рекламой и пиаром. Так что у меня все руки развязаны!
— Веру жалко, — вздохнул Стас, — она, дурочка, верит, что ты бросишь жену и женишься на ней.
— Вот и пусть верит. Не мешай ей.
Олег выпрямился, обвел глазами кабинет и спросил у друга:
— Ты бы такое бросил? Всю эту классную, крутую жизнь? Эх, Стас, тебе меня никогда не понять. Сытый голодному не товарищ, так говорят? Я всю жизнь к этому шел. Сорок лет. И вот сейчас я почти ген директор! В понедельник подписываем все документы! И я, пацан из коммуналки, сын пьяницы и проститутки! Смог! Поднялся! Я ни за что не променяю эту жизнь.
Потом задумался и продолжил:
— И Катьку не брошу. Она меня таким сделала. Она! Если бы ты только знал какая она сильная. Я восхищаюсь ею.
— Этого мало. Бабу любить надо, а не восхищаться.
— А я и люблю.
— А Веру? — спросил Стас.
Олег повел плечом и стал складывать документы в портфель.
Ну как объяснить другу, что ему хочется всего? И того, что дает ему Катя: статус, деньги, гламурную жизнь, силу, веру в себя, возможности и карьерный рост. И того, чем питает его Вера: любовью, вниманием, лаской, нежностью. Возможно, на свете есть та женщина, которая бы смогла воплотить все это вместе, но нет, он таких не встречал.
— А если Катя узнает о Вере?
— Не узнает. О ней знаешь только ты, но тебе не выгодно меня сдавать. А Вера будет молчать, потому что понимает — не прощу, и останется с дочками одна.
Стас хмыкнул:
— Как ты так живешь? У меня бы уже давно крыша поехала.
— Все у меня отлично. А будет еще лучше, идем, надо ведь еще за живым карпом в магазин заехать, а то будет, как в прошлый раз: остались только щуки, да сомы, и мне пришлось выдумывать, что клева не было.
Плоть от плоти
Выходные Марк любил проводить в любимом кабинете. В просторной комнате было мягкое освещение: над письменным столом с резными ножками свисала массивная, кованая люстра. Мягкий ковер, удобные кресла с журнальным столиком и серый гобелен, которым был отделан потолок, создавали атмосферу изысканной роскоши. Стены были увешаны черно-белыми картинами, а возле окна стояли несколько горшков с экзотическими цветами.
Домработница подала Марку кофе с выпечкой, и он вальяжно развалился в глубоком кожаном кресле.
Завибрировал мобильный телефон, мужчина нажал на кнопку и поднес его к уху.
— Марк, прости, облажался мой агент… — выдохнул в трубку Володя. — Потерял он ее.
Владимир был начальником безопасности, а по совместительству бывшим одноклассником и лучшим другом Марка.
— Где? Куда хоть направляется? — мужчина встал и подошел к окну.
— Прилетела в Рим, тот болван стоял, ждал возле багажной ленты и, вдруг, раз, и, говорит, нет ее нигде.
— Умная девка, эта Катя… — Марк усмехнулся, наблюдая в окно, как садовник поливает зеленую лужайку.
— Да не говори, самому стыдно. И сыщик вроде неплохой, опытный. Как так попал? Я ему скажу, чтобы искал по пляжам, а если она выйдет с тобой на связь, то дай знать. Может, по айпи-адресу пробью.
— Понял, Вов, — Марк вернулся к столу и присел.
— Прости, брат.
— Да с кем не бывает. Когда встретимся?
— На этой неделе, обещаю.
Марк отключил телефон и уставился на экран компьютера.
Алексей отсыпался в своей комнате после вчерашней гулянки.
Последние десять лет он проводил в кутежах и пьянках. Пока парень учился в институте, все было более или менее спокойно: гулял, тусил, громко отмечал праздники, но никогда не напивался до потери памяти. А после университета Лешка попал под влияние плохой компании, и это знакомство вылилось в «сотрудничество» с бандитами и мелкое хулиганство. Отец отмазал сына от статьи и приставил круглосуточную охрану. Полгода Леша исправлялся, завел новых друзей и почти все время проводил в квестах, прыгал с парашютом и катался на мотоциклах. Это было рисковое, но очень веселое время, которое Лешка вспоминал как «лучшее». Но компания как-то внезапно развалилась: двое парней уехали покорять Силиконовую долину, один иммигрировал в Австралию к родственникам, подруга Настя вышла замуж и стала добропорядочной женой. И Лешке опять пришлось искать новых друзей. В тридцать это уже не так легко, но случайно на вечеринке он встретил старого знакомого — Славика Угрюмого. Их отцы были знакомы, и молодые люди как-то быстро вспомнили старую дружбу и не заметили, как стали развлекаться вместе. У Славика был вход в любые клубы: «Заварка», «Kisa Bar», «Secret Room», и, казалось, он был знаком со всеми знаменитостями.