Розовый Чертог представляет из себя уникальное здание, если вообще его можно назвать зданием. Он напоминает нечто среднее между лесом из колоссальных живых розовых колонн и лабиринтом. В Розовом Чертоге не было никакого намека на крышу – только бесконечные исполинские розовые колонны, которые, казалось, достигают небес, как стволы высочайших деревьев, выстраивались концентрическими кругами вокруг главной Залы – Залы Собраний. Кругов было ровно семь – как и три и один – считавшееся священным числом у фей. Следует заметить, что колонны от стволов деревьев отличало лишь то, что они не были прямыми. Наоборот, форма их была чрезвычайно необычной. Ближе к вершине они изгибались в стороны, так что, если на Чертог посмотреть с высоты птичьего полета, они напоминали лепестки раскрывшегося, колоссального по размеру цветка, сердцевину которого и составлял Зал Собраний.
Но самое удивительное, колонны эти были живыми, как и всем Острове. Они дышали, вдыхая воздух, а выдыхая опьяняющий розовый аромат, а между постоянно расширяющихся и сужающихся пор росли шевелящиеся отростки – щупальца, которые были невероятно вкусны и питательны, если их съесть, а сок их утолит любую жажду. Колонны всегда источали мягкий розовый свет, а потому даже самой темной ночью Чертог был освещен, что было чрезвычайно, надо сказать, на руку Их Премудрости, чья многотрудная мыслительная работа по внедрению Священных Принципов Порядка и Процветания во всей обитаемой Целестии не прекращалась и ночью.
Сам же Зал Собраний представлял из себя круглую арену, усыпанную розовым песком, с уходящими в бесконечность, словно легендарная лестница на небо, колоссальными рядами трибун, обступавших ее со всех сторон. В центре же арены располагались три пурпурных трона, соединенных вместе – на них восседала Их Премудрость.
И вот сегодня, в ночной еще темноте, тысячи и тысячи фей, подобно пчелам в улей, со всех сторон слетелись к Залу Собраний и в одно мгновение облепили трибуны сплошным разноцветным шевелящимся ковром. Вскоре весь зал наполнился неистовым жужжанием и звонкими переливчатыми голосами (ведь феи были ужасно общительными, как и все женщины на свете), которые слились в один нескончаемый гул, еще больше придавая ему сходство с пчелиным ульем. При этом феи умудрялись совершенно не путаться, не толкаться, но организованно и упорядоченно садиться четко на свои места строго в соответствии со своим рангом в Священной Иерархии Сообщества.
Низшие ранги садились на самые верхние трибуны, высшие – на более низкие – поближе к тронам Их Премудрости. Первый ряд традиционно занимали Перворожденные – старейшие феи, заставшие младенчество этого мира. Десять рядов выше – воительницы «ЖАЛА» – Ордена полностью отрекшихся от своей воли фей, целиком подчинивших себя повелениям Их Премудрости.
А чтобы феи, впервые посетившие Зал, не ошибались в определении своего местоположения в Зале Собраний, трибуны были окрашены в те цвета, которые соответствовали рангу в Священной Иерархии Сообщества и, соответственно, цвету туник его членов. Четырнадцатый – фиолетовый, тринадцатый – сиреневый, двенадцатый – лиловый, одиннадцатый – багровый, десятый – красный, девятый – темно синий, восьмой – темно зеленый, седьмой – салатовый, шестой – розовый, пятый – желтый, четвертый – оранжевый, третий – голубой, второй – золотистый, первый – белый. Трибуны «ЖАЛА» были выкрашены в черно желтые цвета «пчелиной расцветки», а трибуны «Перворожденных» – в жемчужно перламутровые.
2.
Как только все расселись, на середину арены стремительно, по–военному печатая шаг, вышла пепельноволосая фея в жемчужно белой тунике с изображением рассерженной пчелы с угрожающе выпяченным жалом. На ее хорошенькой головке красовалась серебряная, украшенная розовым жемчугом диадема.
Эту особу очень хорошо знали, пожалуй, все феи Сообщества, и не только они. Ее Верность – это Уста, Уши и Десница Их Премудрости, как между собой называли ее феи. И это не случайно. Ведь только от нее до Их Премудрости доходила вся самая секретная и полная информация о положении дел в Целестии, именно она оглашала принятое Премудростью решение, именно она организовывала его исполнение. Можно со всей уверенностью сказать, что она была своеобразной шеей, связующей между собой тело Сообщества с его триединой главой. Всегда собранная, всегда энергичная, никогда не унывающая, бесстрашная в сражении, неприхотливая в повседневной жизни, неутомимая на работе, волевая и решительная – она словно целиком и полностью сошла с пропагандистских картинок из учебников Школы Фей, олицетворяя в себе все мыслимые и немыслимые добродетели Сообщества, кроме одного – материнства.
Их Верность целиком посвятила себя служению Порядку и Процветанию Целестии, возглавив сонм подобных ей фей в составе Ордена «ЖАЛО». Она отреклась от любой возможности иметь семью, детей, свой собственный дом. «Ничего кроме…» – гласил девиз, написанной на груди ее туники и на нарукавной повязке: ничего кроме Премудрости, ничего кроме Целестии, ничего кроме исполнения воли Создателя! Вот тот незыблемый принцип, которому всю свою жизнь, отдав самое себя, подчиняла себя «Жемчужно Белая» фея, чье личное имя давно было предано забвению не только членами Сообщества, но и ею самой.
При появлении Жемчужно Белой гул в Зале Собраний моментально стих. В абсолютной тишине в полутьме предрассветного утра раздался ясный и звонкий голос Ее Верности:
– Возрадуйтесь, о, сестры! Их Премудрость уже с нами!
При этих словах все феи одновременно поднялись со своих мест и поток ритуальных славословий заполнил все пространство Зала. А в это время царственной походкой на арену вышли три облаченные в пурпур и золото феи, держащие друг друга за руки, окруженные почетным караулом из воительниц «ЖАЛА» с обнаженными серебристыми клинками наголо. Длинные пурпурные мантии всех трех Премудростей торжественно несли совсем юные феи четырнадцатого ранга.
Пурпур был единственным цветом, который могла использовать в своей одежде только Их Премудрость. При этом ни одной фее даже не пришла бы в голову крамольная мысль о том, что Их Премудрость носит пурпурные сандалии, туники и мантии, как монархи у нижестоящих по уровню развития народов Нижней Целестии. Все феи были уверены, что Сообщество – это свободное, добровольное единство поднебесных волшебниц, а пурпур лишь символизирует любящее сердце, которое три избранные Создателем еще на заре этого мира феи целиком посвятили служению Священным Принципам Порядка и Процветания. «Только в единстве – свобода», – гласил популярный лозунг, и в эти слова верила всякая уважающая себя фея.
В сущности, кроме пурпурных одежд и обуви, золотой диадемы с рубинами на головах, да, пожалуй, более умудренных опытом глаз, три Премудрости ничем не отличались от других фей. Такие же стройные, атлетически сложенные фигуры, длинные, светлые, светящиеся даже в темноте, волосы, синие как лазурное небо глаза.
Глядя на Них, невольно могла закрасться в голову мысль, что именно Они и послужили тем образцом, тем лекалом, по которому были вылеплены все остальные члены Сообщества, что обращение «сестры», которые используют по отношению друг к другу феи – это не метафора, а реальная действительность. Как пчелы в улье почти не отличаются друг от друга, составляя единую и слаженную семью – государство, так и члены Сообщества фей едины в своей похожести и, будучи действительно прекрасными существами, персонажами волшебных сказок и чудесных историй в человеческом фольклоре, они были прекрасны какой–то стандартной, типовой красотой, лишенной всякой уникальности и индивидуальности, которая, казалось, целиком была отдана на откуп человеческому роду.
3.
Тем временем все три Премудрости заняли свои престолы, а славословия стихли. Воцарилась торжественная, благоговейная тишина.
Тогда все три Премудрости обратили свой взор в сторону востока и, заметив, что краешек неба уже посветлел и там показались первые, еще красноватые, неяркие лучи, одновременно величественно поднялись со своих мест, подняли все шесть рук и громким, звонким, необыкновенно мелодичным и приятным голосом запели Гимн Брату – Восходящему Солнцу.