Олег решил наконец заставить жену говорить. Нужно было решать квартирный вопрос. Пока ехал, в голове созрел план: продать трешку, купить двушку для жены и дочки, а разницу в цене забрать себе, как первоначальный взнос на ипотеку.
– Придется залезать в долги, – устало думал он, заруливая во двор.
4.
Уже подходя к квартире, Олег почуял неладное. За дверью было слишком шумно, слышались чужие голоса.
С холодком под ложечкой он позвонил в дверь. Ему открыла теща с совершенно бледным лицом, за ее спиной маячила дочка Танюшка, она держалась за бабушку, как за спасательный круг.
– Что стряслось? – вмиг осипшим голосом проговорил Олег.
Вместо ответа теща махнула рукой в сторону спальни. На их супружеской кровати лежало тело, полностью накрытое простыней. Рядом на тумбочке валялось несколько пустых коробок из-под таблеток. В комнате стоял неприятный запах. Прямо на кровати сидел отец Оксаны, бессильно уронив руки.
– Таблеток наглоталась, нам Танюша вся перепуганная позвонила, сказала, что маму разбудить не может, мы приехали, Оксана уже не дышала. Ждем полицию, – тускло сказал он. И в дверь тут же позвонили.
На пороге стояло несколько сотрудников в погонах. Олег проводил их в комнату.
«Опять смерть! Она преследует меня», – неприятная мысль кольнула так, что он крепче сжал плечо дочери, которая теперь жалась к нему. Он передал Танюшу теще, а сам пошел за полицейскими в комнату, где они уже вели опрос тестя, фотографировали место происшествия. С Оксаны безжалостно сдернули простыню, которой ее прикрыла мать, и Олег увидел то, что уже наблюдал пару дней назад в родном городе – куклу, которая даже отдаленно не напоминала ему близкого человека: жену, мать его ребенка. На кровати лежал манекен. Плотно сжатые губы Оксаны, с которых в этот месяц не слетело ни слова, были укором Олегу, который он чувствовал физически. Это было ужасно.
Прошло несколько часов. Пришли и ушли полицейские, приехала служба, которая забрала тело в морг. Несколько раз заглядывали соседи. Ближе к ночи квартира была просто растерзана, она превратилась в такой же безжизненный манекен, как и ее хозяйка. Под ярким электрическим светом, который горел во всех комнатах, в кухне и коридоре, словно заострились все ее углы. Дух женщины, покинувший домашний очаг, превратил квартиру в нежилую жилплощадь.
– Папа, мне страшно, – тихо сказала Танюша. Теперь она говорила только шепотом, ей было физически больно повысить голос до нормального уровня.
– Бельчонок, хочешь пойти ночевать к бабушке с дедушкой?
– А ты?
– Я останусь здесь.
– А если я пойду, ты не обидишься?
– Нет, конечно. Утром мы увидимся. Я заеду, завезу тебя в школу.
– Тогда я пойду ночевать к бабе. – Девочка с младенчества называла мать Оксаны «баба» или «баба Анюта», хотя она была совсем нестарая крепкая женщина 55 лет.
– Анна Игнатьевна, Таню сегодня к себе возьмете ночевать? – обратился Игорь к теще, когда она, как тень, показалась в проеме двери кухни.
– Да, конечно. Собирайся, Танюша.
– Завтра я все узнаю о похоронах и всех формальностях. – Олег проговорил это ровным твердым голосом. – Вы ни о чем не волнуйтесь, я все устрою, только за Таней приглядывайте.
– Как же так? Как же так? – будто не слушая его, начала причитать Анна Игнатьевна. – Почему? Ну почему? Что случилось? Что у вас было? Олег, ну как же так?
Ее вопросы начали перерастать в скороговорку.
– Анюта, возьми себя в руки, ради Танюши возьми. – Тесть подошел к жене и крепко ее обнял, прижимая лицо женщины к своей груди и стараясь заглушить ее скорбные стоны.
– Не бойся, малыш, все хорошо. Иди собери портфель и возьми с собой форму, – попросил Олег дочь. – Пойдем, я тебе помогу.
Он посадил ребенка, тещу и тестя в машину и повез их прочь от разоренного гнезда.
Олег понял, что Оксана молчала не только с ним, ее мать и отец тоже были не в курсе их семейной драмы, которая практически переросла в развод.
– Как это на нее похоже! – размышлял он, оставшись один на один с собственными мыслями, когда сел в машину. Танюшу Олег уже оставил у бабушки, следовало возвращаться в разоренный дом.
«Что же ты наделала? Зачем было так? Что ты хотела доказать и кому? Наказала ведь только себя да нашу Танюшку, как ты могла не подумать о ребенке? Что теперь будет с ней?» – эти вопросы жене сыпались в его голове, как горох. Оксана всегда была скрытным и неконтактным человеком. Если бы она могла услышать его стенания, она бы не ответила на них: во-первых, из принципа, во-вторых, она не умела объясняться, высказывать свои обиды или, наоборот, радости. Когда-то очень давно, когда их отношения только начинались, будущая жена поделилась с Олегом: