Стоя перед домом Бет Эдвардс, я испытывала странное чувство. Она получила литературную премию «Оранж»[6] за книгу, которую начала писать в «Мелете» – роман, состоящий из нескольких историй о судьбах молодых женщин во время процесса над салемскими ведьмами. И это было только начало ее головокружительной карьеры. Теперь у нее вышло уже семь книг, и каждая из них неизменно появлялась в списке бестселлеров и номинировалась на литературные премии. Ее имя не сходило со страниц The New Yorker и Vogue. Моя наставница действительно была писателем от Бога, отличаясь великолепным и в то же время чрезвычайно легким стилем. Мне нравились лаконичность и точность ее языка и то, что она не боялась описывать самые глубокие человеческие чувства, хотя, надо признаться, при чтении порой становилось не по себе. Пожалуй, я уже довольно давно находилась под влиянием ее творчества, и, наверное, по этой причине решила, что книга, которую я буду писать здесь, тоже будет состоять из нескольких взаимосвязанных историй.
Когда она приезжала в мой колледж, чтобы представить свою новую книгу и дать автографы, я струсила и не пошла на эту встречу, опасаясь, что при виде своего кумира не смогу произнести ничего путного и буду лишь бессвязно бормотать от смущения. Я не была уверена, что сегодня буду держаться лучше. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, руки и ноги тряслись, словно меня бил электрический ток. Я потерла ладонь, разглаживая шрам от ожога, и с шумом втянула воздух. Пусть, если даже я и буду лепетать что-то невнятное, все же я приехала сюда именно для того, чтобы поработать с ней. Заставив себя выпрямить спину, я прошла по дорожке, вдоль которой росли мелкие лиловые цветы, и постучала в дверь.
Я понимаю, что это банальное замечание, которое автор делает при описании персонажа своей книги, но все же отмечу, что знаменитая писательница показалась мне меньше ростом, чем я ожидала – ее макушка едва доставала мне до плеча. Ее окутывал запах корицы и ванили, тянущийся из распахнутой двери.
– Должно быть, вы Имоджен. Входите. Я приготовила рулетики с корицей. Вижу, вы все еще несколько ошеломлены. Я точно так же ощущала себя, попав сюда в первый раз в качестве стипендиата. Понадобилось две недели, чтобы я перестала ждать, что вот сейчас кто-нибудь постучит в дверь и скажет, что я попала сюда по ошибке, и мне надо убираться восвояси. Кружки в буфете справа, если хотите кофе. Чай у меня тоже есть. – Она поставила на стол рулетики с корицей, политые толстым слоем глазури.
– Спасибо, кофе, если можно. – Я достала кружку. – И я слишком взволнована, чтобы быть ошеломленной.
– Вот и отлично. Держите. – Она подвинула ко мне тарелку с рулетиками и налила чай в чашку с золотым ободком и ромашками. – Пойдемте в комнату. В этом доме мне все нравится, кроме кухонных стульев, которые внезапно складываются под вами, словно орудия пытки.
Я пошла за ней по коридору, и мы вошли в комнату, полную книг. Устроившись поудобнее, она попросила:
– Расскажите, что вы сейчас пишете.
– На самом деле, мне не хочется об этом говорить. – Слова слетели с губ, прежде чем я смогла сдержаться и выразить свое пожелание повежливее. Наверное, ей виднее, как надо спланировать работу, и мое мнение на этот счет не играет никакой роли. Я сжала вилку в руке так крепко, что на миг испугалась, что та согнется.
Бет осторожно поставила чашку на блюдце и посмотрела на меня. Между нами повисло молчание, которое тянулось довольно долго. Ну вот, и пяти минут не прошло с момента первой встречи с моим литературным кумиром, как я уже все испортила. Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота. А потом она сказала:
– Что ж, все правильно, все правильно! Понимаю ваше стремление защитить свое творчество. Немногие на это способны, а ведь на самом деле нет ничего – ничего – важнее!
Она снова принялась за чай.
– Расслабьтесь, Имоджен. Можете вздохнуть спокойно. Я не съем вас за откровенность.
Я расслабилась, и откусила еще один кусочек рулетика. А потом еще один. И еще.
– Очень вкусно!
Бет с улыбкой кивнула.
– Обожаю вкусно поесть. Так что пришлось научиться готовить, и достичь в этом определенного мастерства, ведь я не люблю что-либо делать спустя рукава. А теперь вернемся к теме нашего разговора. Вы ведь хорошо представляете себе, над чем именно собираетесь работать в «Мелете», не так ли?
– Конечно. Я начала писать эту книгу в первую же ночь здесь. Я прекрасно представляю, что это будет, просто не хочу обсуждать свою работу, пока не приведу ее в более или менее законченный вид, чтобы не сглазить.
6
Литературная премия «Оранж» (