– Они поняли?
– Может, и не совсем, но поймут, когда сами станут родителями. А теперь пошли в постель.
– Я не могу сейчас спать. Мне еще надо вернуться в офис.
Она встала и потянула его за руку:
– С какого это времени мы с тобой только спим в постели?
– Прости, милая. Я слишком устал, чтобы хорошо себя проявить в этом смысле.
Грейс наклонилась, поцеловала его и сказала, призывно улыбаясь:
– Положись на меня.
– Там женщина-полицейский на кухне.
– Мы с ней душевно поговорили. Нас никто не побеспокоит, разве что в случае крайней необходимости.
Идея показалась ему соблазнительной, но, взглянув на часы, он нахмурился:
– Я обещал через полчаса вернуться. Грейс улыбнулась и потянулась к нему:
– Мне нравятся трудные задачи.
За свой стол в управлении Орен вернулся через сорок пять минут и, хотя он даже не вздремнул, чувствовал себя посвежевшим после получаса в постели с Грейс. Господи, как же он любил эту женщину.
Даже не спрашивая, он сразу понял, что никаких вестей из Галвестона нет. Если бы были, ему бы позвонили или прислали сообщение на пейджер. Но он все равно спросил.
– Ничего, – ответил другой детектив. – Но там вон тебя какой-то парень ждет.
– Какой парень?
– Вон тот.
Раздрызганный человек в очках, сидящий в углу, ссутулив плечи, с таким остервенением грыз ногти, что казалось, он не рассчитывал когда-нибудь иметь возможность поесть.
– Чего он хочет?
– Не говорит.
– Почему ко мне?
– И этого не говорит. Настаивает, что должен поговорить с тобой и только с тобой.
Орен снова посмотрел на замухрышку, но только лишний раз убедился, что никогда его раньше не видел. Наверняка бы запомнил.
– Как его зовут?
– Это любопытно. Плакса Сойер. Так он представился.
30
Ренни приподнялась на локте. Последние полчаса Вик стоял у окна. Он стоял неподвижно, одна рука на оконной раме сверху, вторая опущена вниз. В этой руке он держал пистолет. Опирался он в основном на левую ногу, щадя рану.
– Что-нибудь не так? – шепотом спросила она. Он взглянул на нее через плечо:
– Да нет. Прости, что побеспокоил.
– Ты что-нибудь слышал…
– Нет, ничего. – Вик вернулся к кровати и положил пистолет на столик. – Иногда мелькают полицейские, а в остальном все тихо.
– Ничего о Лозадо?
– Ни звука. Хоть бы этот сукин сын появился, и все бы закончилось. Ожидание сводит меня с ума. – Он лег рядом с ней и закинул руки за голову.
– Который час? – спросила Ренни.
– Еще целый час до восхода. Ты хоть поспала?
– Подремала.
– Я тоже.
Ради микрофона, болтающегося у него на груди, они оба врали. Они всю ночь лежали рядом, молчаливые и напряженные, спать они не могли, но по разным причинам не желали в этом признаваться.
– Тебе бы не мешало поспать, Ренни.
– Когда я работала интерном, привыкла спать очень мало. Мне сейчас страшно вспоминать о пациентах, которых я лечила в полусонном состоянии.
– Ты всегда знала, что хочешь стать врачом?
– Нет. Только на втором курсе колледжа я решила пойти в медицину.
– С чего это вдруг?
– Причина довольно банальная.
– Ты хотела помогать людям?
– Я же сказала, звучит банально.
– Я так не думаю, – сказал он. – Потому что именно по этой причине я стал копом.
– А я думала, ты хотел пойти по стопам старшего брата.
– И не без этого.
– Это хороший выбор, Вик.
– Ты думаешь?
– Не могу себе представить, как ты сидишь восемь часов за письменным столом. Даже восемь минут. Я должна была догадаться, что ты лгал, когда выдавал себя за разработчика компьютерных программ. Впрочем, ты выполнял свое задание.
– Его еще никто не отменил.
Это снова напомнило им о Лозадо. Ренни перевернулась на бок, лицом к Вику.
– Как ты думаешь, что он сделает?
– Честно? – Да.
– Не имею ни малейшего представления.
– А детектив Уэсли?
– Орен тоже не знает. Я изучал Лозадо многие годы, но единственное, что я о нем знаю, так это то, что он наносит удар внезапно. Как укус одного из этих его скорпионов. Мы ничего не увидим.
– Неприятная мысль.
– Совершенно верно, черт побери. Именно поэтому он и считается таким мастером. – Они немного помолчали, потом он повернул голову и взглянул на нее. – Он тебя сексуально домогался, Ренни?
– Он разорвал мою блузку, чтобы посмотреть, нет ли на мне «жучка».
– Я не о Лозадо. – Вик подчеркнутым жестом выключил микрофон. – Т. Дэн.
– Что? Нет! Никогда!