«Спокойно!» — приказывает она себе по-английски. Машина едет через городок Рантул. Невысокие кирпичные дома, разноцветные оконные рамы. Рантул, Иллинойс. Кто станет искать ее в таком месте? Она припарковалась на площади, возле кафе «Tea Cup Café» и заказала кофе и булочку. Взглянула в окно: вон почта, люди заходят туда с посылками, вон цветочный магазин, вон парикмахерская… Городок точно застрял в двадцатых годах. Именно это Светлане и нужно, городок или деревня в самой глуши.
Она расплачивается по счету.
— Хорошего дня, Лана! — говорит ей официантка.
— Откуда вы меня знаете? — удивленно и испуганно спрашивает Светлана.
— Вы Лана Питерс! — выпаливает официантка и, радуясь, что к ним заехала такая знаменитость, показывает ей газетный разворот. Там большая фотография Светланы и маленькая — ее отца. Светлана печально смотрит на фото, прощается с сияющей официанткой и садится в машину. Ну нет, ни за что! Ведь отсюда рукой подать до университета в Урбане-Шампейне, значит, желающие легко нападут на ее след. Итак, едем дальше!
Она небрежно ведет машину, поглядывая на окрестные кукурузные поля; небо высокое, горизонт на равнине всегда кажется очень далеким, и мир представляется Светлане бесконечным. Она не может больше одна жить в лесу, в ее возрасте это уже небезопасно. Хотя в лесу ей хорошо. Перед ней надпись: «Государственный парк Кикапу» — и стрелка направо. Она быстро сворачивает. Бродит под высокими кленами, которые уже оделись в пурпур, огибает озера.
Светлана гладит кору гигантских стволов и думает о том, что к ней приближается на цыпочках настоящая старость, такая, когда человек уже не может полагаться только на себя; Светлана слышит ее дыхание, ждет ее стука в дверь.
Ободренная прогулкой, она выезжает из парка обратно на шоссе.
Она едет мимо Мичиганского озера, так похожего на море. Парки и пляжи, кварталы вилл и сады сияют всеми оттенками оранжевого.
Светлана едет по шоссе в направлении Мэдисона. Там, на краю города, Светлана снимает номер в гостинице с видом на озеро.
На следующее утро она отправляется на прогулку вдоль озера. Десяток разноцветных парусников готовится к регате. Прямо на озерном берегу стоит несколько домов, где сидят на балконах люди — некоторые ее возраста, некоторые — много старше. Она зашла внутрь, чтобы спросить, можно ли снять здесь комнату с балконом. Через полчаса она остановила машину перед домом и достала из багажника оба своих чемодана.
V. Дама с ореховой скорлупкой Мэдисон (2009–2010)
В конце лета после заката смеркается быстро. Скоро осень. Старая дама идет по траве к озеру. Садится на лавочку и вытаскивает что-то из кармана. Зажигает маленькую свечку и каплями воска прикрепляет ее к донышку ореховой скорлупки. Разувается, оставляет туфли на лавочке. Бережно держа скорлупку с горящей свечкой, ступая босыми ногами по песчаному дну озера, заходит по колено в воду. Край юбки намок, но дама этого не замечает. Она пускает скорлупку по воде, и светящийся орешек танцует на волнах.
Светлана вынесла завтрак на балкон; сегодня пригревает солнце и озеро сияет, хотя на дворе только март. Поэтому она не пошла в общую столовую: предпочла наблюдать начало весны. Она заметила, что магнолия перед домом зацвела розовым. Светлана сидит на балконе, озеро нынче серо-зеленое, а небо — ярко-синее; ветки деревьев еще голые… Как давно она живет в этом доме престарелых? Уже несколько лет, не вспомнить точно сколько. Она может часами глядеть на воду, одновременно думая и не думая, во сне и бодрствуя, вспоминая и нет…
Иногда навестить ее приезжает Ольга. Она сменила имя и стала Крис Эванс. Окончив бухгалтерские курсы, поработав массажисткой и манекенщицей, скульптором и художницей, Ольга, наконец, нашла себя: она управляет модным магазином, торгующим товарами из Индии и Тибета, и сама ездит в Азию закупать их; ей это очень нравится, и бизнес процветает. Да, ее дочь пошла иным путем. Светлана всегда предпочитала духовные занятия, когда хотела упорядочить свою жизнь.
— Доброе утро, Лана, вы тоже вышли прогуляться? — здоровается с ней Билл, один из ее друзей, высокий старик с гривой прямых седых волос. Билл живет на втором этаже, она — на третьем. Он замечает ее палку: — Вижу, вы вступили в наш клуб, клуб тех, кто опирается на трость!
— Я еще зимой начала пользоваться ею, чтобы не поскользнуться на обледеневших улицах.