В субботу в квартиру Анны вплыл роскошный букет желтых роз, а следом за ними – новый-старый Володя, принаряженный по случаю свидания в рубашку с черно-белым геометрическим рисунком и толстый черный пуловер на «молнии». С любопытством обошел ее маленькую квартирку, поглазел на картины, подаренные друзьями-художниками, хозяйственно потушил горевший в ванной свет и, достав рулетку, начал делать на кухне замеры.
С тех пор так и повелось: по субботам Володя появлялся с букетом роз (с каждой неделей их цвет становился все ярче и причудливей), переобувался в тапочки, специально купленные для него Анной, и шел на кухню выгружать припасы. Как и подобает солидному мужчине, он приносил в дом что-нибудь нужное и недешевое: бутылку вина, торт или банку кофе. Анне нравилось, что у ее нового-старого друга замашки не закоренелого холостяка (каким тот в сущности и оставался, несмотря на три неудачных брака), а надежного и серьезного господина. Их субботнее общение сводилось, главным образом, к застолью. Даже секс занимал в субботнем расписании почетное второе место после вкусного обеда. Постепенно все семейные альбомы Анны были пересмотрены, кости общим знакомым перемыты, и незаметно третьим участником их субботних свиданий стали сериалы в компьютере. Словно семейная пара со стажем, они смотрели одону-две серии, обедали и попивали кофе. Порой Анна ловила себя на мысли: баланс, пожалуй, составлять интереснее, там хоть интрига есть, сойдется – не сойдется, непредсказуемая игра цифр, да мало ли что… Здесь же все ясно на годы вперед. Неужели это и есть семейное счастье, о котором втайне мечтают все одинокие люди?
Владимир с удовольствием демонстрировал свою хозяйственность, словно пытаясь извлечь со дна холостяцкой души дремавшие до поры добродетели: чинил расшатавшуюся мебель, вкручивал перегоревшие лампочки, однажды даже приготовил какое-то затейливое заморское блюдо с морепродуктами… Словом, делал в гостях у Анны то, чем дома ни за что не стал бы заниматься. К тому, что готовила по субботам подруга, он тоже относился весьма требовательно. Следил, чтобы все было по правилам, полезно для здоровья, никакого фаст-фуда.
«Может быть, это и есть его истинная сущность? Вот тебе и художник! – недоумевала Анна, жаря грибы по его инструкции. – Неужели ему, яркому и свободолюбивому представителю богемы, не хватало в жизни вот такого маленького обустроенного обывательского мирка?»
Вечером в субботу Владимир не позвонил и не объявился. Анна, глотая жареные грибы вперемешку со слезами, терялась в догадках. Воображение рисовало картины одна страшнее другой: заболел, попал под машину… Дело осложнялось тем, что Владимир принципиально не заводил мобильник (не хотел быть «на поводке» у начальства), а автоответчик бодро повторял женским голосом: «Сейчас мы не можем подойти к телефону, вам обязательно перезвонят».
Когда Анна наконец положила трубку, телефон затрезвонил так, что она невольно вздрогнула. Но это был не Володя, а подруга Верочка.
– Привет! Ты дома? – обрадовалась она. – Давай в кино сходим, у нас тут рядом французская комедия идет.
– Прости, не могу, – вздохнула Аня. – Жду звонка.
– Если от Володи, то напрасно. Он за город уехал. На все выходные.
– Как уехал? – тупо переспросила Аня.
– Очень просто. Со своей компанией дизайнеров и архитекторов. Там у их друга загородный дом сдается, они и рванули всей артелью работу принимать. Ну, а на даче, сама понимаешь, банька, банкет, нужные знакомства. И вообще… Володя тут посетовал, что давно с друзьями не общался.
– А почему меня не предупредил? – удивилась Аня.
– Наверное, подобные «девичьи» глупости ему и в голову не приходят. По-прежнему считает себя свободным человеком.
– А как же семейные ценности? Субботние обеды, просмотры телепередач, совместное мытье посуды, – не отставала Анна.
– Так это же игра! Для разнообразия жанров. А по жизни он по-прежнему свободный художник, выпивоха, разгильдяй и гуляка. Володьку уже не переделать!
– Выходит, у нас был просто суррогат семьи? Розы по субботам! – истерически расхохоталась Анна. – Что-то вроде пейнтбола, когда стреляют ненастоящими пулями, а вместо крови на одежде проступает краска. Пожалуй, ты, Верунчик, права: все было понарошку, значит, и оплакивать нечего. Мне и самой, признаться, этот самодеятельный театр порядком поднадоел. Ты же знаешь, я не домашняя курица. Роль образцовой домохозяйки не принесет мне счастья. Что ж, это хороший урок: всегда оставайся собой, каким бы соблазнительным не был манок. Даже если это призрак семейного очага. У нас была не любовь, а лишь неуклюжая игра в нее. Что ж, как говорится, легко пришло – легко ушло. Ну, ладно, счастливо отдохнуть в субботу, кино отменяется, пора за работу.