С Настей её познакомила давняя знакомая в то время, когда Нателла похоронила мужа и была в ужасном душевном состоянии. Бывшая горничная Матрёна вскоре после смерти мужа хозяйки, отпросилась в свою деревню, да там и померла. Нателла наняла новую помощницу по хозяйству, но она оказалась очень разговорчивой особой. Другая грубой и невоспитанной. А возможно, в этот период, когда Нателлу раздражало всё, и вся она просто никак не могла привыкнуть к новым людям в своём доме. Кода она уже совсем отчаялась найти человека по душе, ей представили Настю.
Сначала миловидная, скромная девушка привлекла её тем, что прибыла в Санкт-Петербург из мест, где родилась Нателла. Вскоре ей Настя так пришлась по душе, что казалось и у Нателлы могла быть такая дочь, если бы не умерла во младенчестве.
Настенька всем устраивала её, поэтому хозяйка относилась к девушке с уважением и нежностью. Да и Настя отвечала ей тем же. Одна беда. Стала Настя гаснуть на глазах. Первое время, пока не пошли долгие нудные петербуржские дожди, она любила гулять с Нателлой по улицам незнакомого города. Ей нравилось слушать рассказы хозяйки на различные темы и вечерние посиделки с играми в карты или раскладыванием пасьянсов, совместное чтение книг.
Но как водится, за счастьем всегда беда крадётся. Прошлой суровой зимой Настя тяжело заболела. Нателла ухаживала за девушкой, как бы ухаживала за своей дочерью. Тем более, что случай, который привёл Настю в Петербург, был похож на переезд в этот суровый седой город самой Нателлы.
Настя рассказала ей свою историю, после которой они с ней стали ещё ближе. После смерти родителей, она осталась на попечении своего дядьки. Повзрослев, Настя влюбилась в парня, сезонного рабочего на подворье родственников. Чтобы племянница не наделала глупостей, дядька решил отослать её в услужение в Петербург, где его знакомый пристроил девушку к приятельнице Нателлы. Но на скромную симпатичную девчонку стал засматриваться взрослый хозяйский сын. Так «от греха подальше» Настя и оказалась в доме сорокалетней вдовы Нателлы Осиповны Кудряшовой.
Теперь Настеньке стало легче, но Нателла понимала, что для полного её выздоровления необходимо южное солнце, сухой воздух, фрукты. Необходимо девушку вывезти на юг. Да и она сама не прочь побывать в родном городе хотя бы проездом. Но теперь никого из родни там не осталось. Но увидеть дом, где она родилась улицу, где впервые познала счастье. Счастье первой любви.
Нателла села в глубокое кресло, отпила из чашки горячего любимого ею напитка и закрыла глаза.
Там в далёкой юности, когда она жила в продуваемом степными тёплыми весенними ветрами Ростове-на-Дону, тоже часто были туманы. Но они отличаются от серых тяжёлых, пахнущих сыростью Петербуржских собратьев. Южный туман ей казалось, был намного светлее, легче. Она как сейчас помнит его вкусный, чуть уловимый запах похожий на запах прогоревшего костра из сухих степных трав и ковыля. А объятия южного тумана были легки, как первые неловкие и стеснительные прикосновения юноши влюблённого в неё.
Здесь в Петербурге, когда густой серый туман тихо подкрадывался и накрывал своим покрывалом набережную Фонтанки, Нателле всегда становилось невыносимо грустно. Казалось, что стёкла окон замазаны серой влажной дымчатой субстанцией, которая навсегда останется не пропускающей свет. Ей становилось жутко от того, что казалось, туман навечно замурует её в своей квартире и всю оставшуюся жизнь ей придётся передвигаться только по этим комнатам и общаться только со своей маленькой левреткой, вечно дрожащей от холода и сырости.
– Бедная девочка, – произнесла Нателла толи, жалея Настю толи, вспоминая себя, ту юную с алыми щеками и пухлыми губками на которую давно засматривался молодой студент права живший неподалёку. При встрече с ним Нателла краснела и опускала глаза. Илья, как звали молодого человека, тоже краснел и старался скрыть свою симпатию, боясь грозного отца Нателлы.
В этот день Нателла вышла со двора, когда туман тихо крался по их улице, развеваясь небольшой дымкой и закрывая конусы высоких стройных тополей. Пройдя некоторое расстояние, она увидела Илью. Он шёл ей навстречу. Его догонял туман. Он опускался большой плотной завесой и вскоре поглотил голову, плечи Ильи, чтобы тут же совсем накрыть его своим мягким пухом. Нателла потеряла Илью из вида.