Господи, как хорошо было у мамы! Жаль, отпуск закончился быстро. Но время, проведенное в тихих беседах, в воспоминаниях, пересудах о том: – А ты помнишь? А этот где? А как та? – пролетело быстро и безвозвратно. Когда ещё я смогу вернуться в свой тихий старый городишко, где многое поменялось. Где знакомые разъехались по другим городам. Где тебя почти все забыли и ты почти никого не узнаешь. Но от этой неузнаваемости тебе хорошо и спокойно. Ты просто живешь, просто ходишь по улицам, и с тобой здороваются просто потому, что так принято в этом городе. Удивительное это умиротворение бывает не часто, а с годами такого душевного спокойствия становится всё меньше и меньше.
Состав заскрежетал железом и тронулся с места. Я сидела в купе, даже не поставив сумку в багажный отсек. И смотрела на перрон, на провожающих, на всё быстрей убегающий город. Хотелось просто сидеть и смотреть на ускользающий пейзаж.
Стук в дверь купе вернул меня из сладостного небытия в реальность. В купе вошёл мужчина. Его возраст сразу определить мне было трудно. Толи мужчина средних лет, но со следами на лице больших потерь и переживаний, толи пожилой, но ещё не старый. Крепкий с сильными натруженными руками. Он поздоровался со мной мягким, но твёрдым голосом. Окинул взглядом купе, видно оценивая всё ли в порядке, поставил две нелёгкие на вид сумки.
– Вы до конечной? – спросила он меня, добродушно улыбаясь. И видно было, что ему не важен мой ответ. За вопросом он спрятал своё счастье, словно смущаясь его, но его выдавали сияющие, наполненные этим чувством глаза.
– Нет, мне рано утром выходить, – ответила я ему.
– Значит, я выхожу после вас, – ответил он и поставил мою тяжёлую сумку с мамиными гостинцами туда, где ей и положено было стоять.
Покупая билеты в этот состав, я обрадовалась, узнав, что придётся ехать в спальном вагоне. Других свободных мест не было. Надежда на то, что буду возвращаться домой наедине со своими мыслями, обрушилась с появлением попутчика.
– Давайте знакомиться, Матвей. Еду, между прочим, из Матвеевой пустоши.
– Очень приятно. Юля, – ответила я, – слышала об этом заповеднике, но никогда не доводилось побывать там.
Утолив любопытство нового знакомого, я засмотрелась в окно на мелькающие пейзажи, думая только об одном, зачем я сорвалась, зачем потратила отпуск на эту поездку? К чему вся эта суета, если ничего не меняется на протяжении уже нескольких лет? Всё тоже, всё так же.
– Хочу заметить, что очень даже жаль! Прекрасные места. Кстати, там мои
родители познакомились друг с другом, потом нарекли меня Матвеем в честь названия пустоши. А какова цель вашего путешествия? – выдернул меня из мысленного транса Матвей, – зачем вы приезжали в этот город?
Зачем? Зачем? Зачем? В моей голове стучал вопрос в такт колёсам.
– Маму навещала, – ответила я ему, отведя взгляд на новый пейзаж за окном.
Действительно зачем? Сама не знаю зачем. Думала, что-то изменить, поменять в своей жизни. Но видно ничего уже изменить нельзя.
– Вы стоите перед выбором? – спросил Матвей.
Догадался? Прочёл по лицу, глазам?
– В том и дело, что выбора никакого нет, – тихо ответила я ему.
– Выбор всегда есть. Знаете, прошлое тянет нас вниз и как трясина затягивает жертву в свои сети. А если попробовать его отсечь, осмыслить прожитое и превратить в опыт? Оставить прошлое там, скажем, на страницах своих воспоминаний. Собраться с духом и решиться сделать первый шаг за границу условностей. Шаг, который держит нас в прошлом, боясь неизвестности будущего. Знаете, менять свою жизнь никогда не поздно. Подумайте о том, что я вам сказал. Думаю, что вам пригодится.
Матвей прилег, казалось, погрузившись в сон. А может в воспоминания, которые он, как советовал мне сейчас, раскладывает по страницам своей памяти и теперь листает, читает, пересматривает их, как книгу своей жизни. Анализирует поступки, отсекает мешающее, ненужное или наоборот выуживает из уголков памяти согревающие душу моменты.
Я тоже опустила голову на подушку с той мыслью, как я объясню мужу мой спонтанный отъезд? Уезжая, нет убегая, я ничего толком ему так и не объяснила. Просто позвонила на работу и сказала, что лечу к родителям. А почему он так спокойно отреагировал на моё сообщение об отъезде? Почему мы стали спокойны друг другу? Может всё банально? Прошла любовь, завяли радости цветы? Всё глупо, всё банально, но так жить дальше я не могу, я задыхаюсь. Я встала и хотела выйти в тамбур.