Жаль только, дракон нам попался занудный и к царящему вокруг веселью абсолютно безучастный.
Одним словом, Гринч, Злая Фея и Морра в одном флаконе.
А ещё Змей Горыныч, вот!
Впрочем, справедливости ради, этот зануда и был как раз Горынычем. Ну, Змеем так точно.
Как мы с Тяпой ни возмущались, поиграть с привидениями или поохотиться на «пукающих» ос нам не дали.
Зануда Горыныч лишь ругался сквозь зубы, переступая через приклеенные к полу лужи.
– Чёрте-что. – Изрёк он, когда мы вошли в галерею.
Мы с Тяпой переглянулись и захихикали.
Картины в галерее были живыми, прямо как в «Гарри Поттере». А поверх холстов на лицах были наклеены круглые выпученные глаза! Причём глаза эти вращались хаотично, моргали и подмигивали – тоже, естественно, хаотичным образом.
В принципе я была с драконом согласна – чёрте-что.
Когда глаза эти накладные принялись двигаться, следуя за красавицами с развевающимися волосами, восседающими на ящерах и единорогах, выглядело сие жутковато. Молчу уж о том, что благодаря чьей-то остроумной шутке глаза что у красавиц, что у ящеров были совершенно одинаковые.
Наконец, мы оказались в личных главо-драконо-покоях.
Как я это узнала?
Здесь повсюду был его запах.
Горьковатый, заманчиво пряный… интригующе-свежий…
Во всех отношениях приятный запах, даже учитывая тонкое кошачье обоняние.
Нас с Тяпой определили на длинный зелёный диван с резной золочёной спинкой и я бегло огляделась.
Первое, что бросилось в глаза – пространство. Его здесь было много. Затем – симметрия и пропорциональность. Ничего лишнего. Из цветов – в противовес основному цвету замка, гранатовому, здесь присутствовали все оттенки серого и бирюзово-зелёного. Мебель была хоть и тяжеловесна, но располагалась так гармонично, что ощущение простора каким-то чудесным образом даже усиливалось.
Что особенно привлекло внимание – так это огромные арочные окна с широченными подоконниками и круглый бассейн с фонтаном в виде танцующих на хвостах крылатых рыбин.
Фонтан прямо посреди покоев впечатлил и Тяпу. Британка деловито повела носом и вынесла вердикт:
– Из малахита, кажись. Ничо так.
– Стильненько, – согласилась я. – Хоть и необычно.
– Но всё же пустовато. – Решила Тяпа покапризничать. – Женской руки не хватает.
– Угум. – Не стала я спорить.
И тут… Мне показалось, или глаза и рты танцующих рыбин, выложенные кристаллами гранатового цвета, вспыхнули? И такие же кристаллы, вмонтированные в узорчатые, украшенные лепниной стены, тоже?
– Ты уж прости, Носик, но придётся тебе пока посидеть здесь. – Ласково сказал мне дракон и, подхватив на руки, снова с нежностью поцеловал в мордочку.
– Урррк? – мгновенно опьянела я от поцелуя и безуспешно попыталась собрать глаза в кучку.
Как он он сказал? Придётся посидеть? В этаких хоромах? Да тут на одних гардинах кататься-не перекататься! Я так воодушевилась перспективами, что даже не сразу обратила внимание, как по мощному мужскому телу прошла не то волна, не то – судя по тому, как дракон скривился – судорога. Глаза же его снова полыхнули.
Должно быть, это и есть та самая, идущая вразнос сила, поняла я.
– Пока не придумаем, как тебя от браслета избавить… – Пробормотал Эш, осторожно возвращая меня на диван и ласково наглаживая пушистую шубку. – Нечего в фамильной реликвии по саду бегать…
Мы с Тяпой переглянулись, дружно изрекли музыкальное «Уррь!» и понеслись на разведку… Которая тотчас же споткнулась на все восемь лап об очередное коварство чешуйчатого.
Потому что. Дракон. Принялся. Раздеваться.
Мерцающий плащ сам исчез.
А вот камзол дракон снял. И тунику под ним… принялся стягивать через голову.
– Уррррр… Ох...
– Рот прикрой. Слюной всё закапаешь. – Пихнула меня в бок Тяпа, которая, к слову, и сама вовсю таращила на разоблачающегося дракона свои внезапно обретшие идеально круглую форму глаза.
Рот, я, конечно, прикрыла. Да. Но. Не сказать, чтобы это помогло справиться с неконтролируемым слюноотделением. В аллегорическом смысле, конечно. И совсем капельку в буквальном.
Потому что… урррр… посмотреть там было на что! Честно, было!!!
Я аж дар речи утратила. То есть дар урркать…
Был дракон высоким и широкоплечим, можно даже сказать, здоровенным, но как раздеваться начал, оказался при этом таким приятно-поджарым, что любо-дорого. Одним словом, любимый мой мужской типаж. И кожа у него оказалась ровная и гладкая. Да ещё и загорелая… Урррк!