Я его хорошо понимаю, но спасибо в таких случаях не говорят. Наверное, это самый лучший выход из этого положения, ведь зоны ему все равно не миновать. Как говорят: «Раньше сядешь, раньше выйдешь».
Подо мной был 469-й уазик, я сел и захватил с собой нашего опера Юру Ларина, и сразу туда — на станцию. По дороге обговорили свои действия по задержанию Андрея. Так оно и произошло, как говорил Владимир Иванович: Андрей с кассиршей пили чай в служебной комнате, когда мы с пистолетами наперевес залетели туда, чем, наверное, изумили кассиршу, молодую женщину. Андрей без промедления поднял руки, встал из-за стола. Одет он был хорошо, выглядел свежо, в кармане пачка пятирублевок, но на лице было недовольство, что чай допить не дали, а так не удивился, видимо, ожидал в скорости. Браслеты я на его руках защелкнул, то есть свою работу выполнил, напрасно никого не обидел, а кто что заработал, то и получай, жизнь продолжается.
«Партизаны»
Вспоминая необычные ситуации, случаи из моей службы в розыске, нельзя не вспомнить и этот интересный случай, произошедший в мое дежурство на железнодорожном вокзале. Стоял сентябрь, тепло, в общем, золотая осень. Будучи уже не новичком, но и еще не мастером своего дела, в общем, серединка на половинку, примерно так, дежурили мы в паре, по возрасту с моим ровесником Григорием Рябковым, тоже парнем не хлипким и, как говорят, за словом в карман не полезет. А чем мне еще запомнилось это дежурство, так тем, что в этот день я одел купленное накануне новое модное черное с поясом летнее пальто.
С таким приподнятым настроением, в обнове, я с напарником шаг за шагом, зал за залом обходим и внимательно осматриваем вокзал на предмет какой-либо интересной на наш взгляд личности. Идем, переговариваемся о том о сем, что пока особо опасных в розыске нет на нашей территории, ну а «рядовых», их всегда в изобилии. А вообще-то на нашей службе всегда нужно быть начеку, так как обстановка может измениться в считанные минуты в обратную сторону на сто восемьдесят градусов и ситуация может быть непредсказуема.
Вот подошел какой-то пригородный поезд, и небольшая группа пассажиров не спеша проходят мимо нас. И один из этой группы, может быть, нечаянно, а может быть и дерзкий по натуре, толкнул моего напарника плечом и, как ни в чем не бывало, пошел дальше, неся, кстати, гитару и рюкзачок за спиной. Мы опешили от такой наглости, но быстро среагировали и нагнали обидчика. Скорее, их было четверо, шли они вместе: двое мужчин и две молодые женщины, все где-то наши ровесники. Мы находились в закутке от основных пешеходных артерий вокзала, вот тут это и произошло. Можно было подумать, что это туристы, так много у них вещей и пара рюкзаков. Но, как потом оказалось, это не так.
«Молодой человек, в чем дело?» — спрашивает того, кто толкнул, мой напарник Григорий. «Ах, ты еще тут!» — скидывает рюкзак и размахивается «турист», но Гриша увернулся и мирно пытается остановить разошедшегося не на шутку пассажира. Я внимательно слежу за происходящим и не успеваю предотвратить схватку, объяснить, кто мы и что находимся на службе, но уже все завертелось и закрутилось. Рябков схватился с тем, а мне достался другой из этой компании. Видимо, они тоже были дружными ребятами, не бросали друг друга в беде. Мы схватились, как в стойке самбо, и он все норовил ударить меня ногой ниже пояса, куда, я думаю, понятно. Но у него не получалось, так как я уходил от удара. Одежда на нас обоих трещала по швам, но у меня-то был новый плащ, а у него ношеная штормовка. Наконец мы все вчетвером попарно свалились на грязный асфальт и катались по этой грязи, стараясь одержать верх друг над другом. Борьба эта меня измотала, но я не уступал, а держался сверху. Вижу, и Гриша своего напарника прижал. Женщины этих мужчин стояли у стенки с вещами, но не лезли в драку, а тихо ждали конца нашего поединка. Все уже закончилось. Мы оба с напарником захватили своих соперников и удерживали их в лежачем положении до прихода сотрудника ППС, который неспешно появился с другой стороны. «Ты что там еле плетешься, давай иди быстрее!» — закричал я громким истошным голосом. Наконец-то мы встали с земли, мой новый плащ превратился в грязное рваное рубище, которое не подлежит восстановлению.
Эх, а как было нарядно! Вот тебе и непредсказуемая обстановка, как будто бы кто-то сглазил. Ну да ладно. Одел я на своего задержанного спереди наручники, и ведем мы их в дежурную часть ЛОВД. Объяснил, кто мы и пытаюсь узнать о них что-либо. Мой пленник молчит, только суровые взгляды исподлобья бросает, а при подходе к отделению как остолбенел. На моих глазах руками в наручниках начал различные движения делать, прежде напряг руки и пальцы, сжал в кулаки. А потом сделал такое лицо, когда испытываешь сильную физическую боль и руками буквально разогнул, можно даже сказать, разворотил наручники. Освободил руки, а раскуроченные «браслеты» подает мне, мол, прими на память. Я был прямо потрясен этой безумной выходкой, надо же какие крепкие руки, но постепенно пришел в себя.