— Зачем удалил меня из свободного списка? Надо поддерживать связь во время таких операций, — шаблонно отчеканила Яни.
— А я боюсь просто, как бы чего не вышло… У меня в прошлом были проблемы со всякими чатами.
— Да, чувство юмора — хорошо. Значит, боевой дух на подъеме.
На этот раз ничего не сказал, молча направился во двор. Убрал оружие, проходя в спальню. Там завалился на кровать, рассматривая потолок в редких трещинах.
Обычно, время тут шло весьма быстро. Не было томной скуки, какая случается на работе, когда надо сидеть до определённого времени, ничем особо не занимаясь.
Сейчас впервые за долгие дни стало как-то не по себе. Планета будто затормозила. Минуты стали часами. А секунды растянулись резиной.
Сначала я просто дремал, потом смотрел в потолок и окно. Затем лежал с закрытыми глазами. И лишь под вечер ощутил, что жутко болит спина.
Надо скорее подняться. Можно пойти на второй этаж и чердак. Сверху оценить обстановку. Скорее не для безопасности, а просто так. Чтобы хоть чем-то заняться перед завтрашним выступлением.
Нехотя встал с кровати, разглядывая скудный интерьер. Почесал спину, слегка потянулся. Потом ощутил приступ сосущей тоски.
Нет, все-таки не хотелось с ней расставаться. Любовь это или нечто еще, но Яни должна быть со мной. Можно, конечно, обдумать. Только к чему эти мысли? Все и так ясно. Переливая из пустого в порожнее, делаю себе хуже.
Ладно, нужно просто идти. Монотонно заниматься чем-либо. Думая так, подошел к порогу. Открыл дверь, натолкнувшись на Яни, которая сама сюда шла.
— Я что должна нас одна охранять? Или не понимаешь, что ситуация ухудшается? — Громко сказала она.
— Что? Как понимать? Мы слишком разные для понимания, короче отстань.
Я блефовал. Ведь признаться в любви прям сейчас было бы очень тупо. Лучше ее разозлить, чем вызвать к себе липкую жалость.
— Слушай, может, выключишь дурку? Давай по серьезному? Добудем вместе последний вечер… — Нахмурилась Яни, смотря исподлобья.
— Ой, нет, дорогая, дурку выключить не могу. Я просто боюсь, что начну притворяться, и нам всем станет больно.
— Погоди, мальчик! Ты меня передразниваешь что ли?
— Нет, девочка, не тебя. Одну тупую истеричку, которую ты не знаешь.
Я подошел ближе. Яни тоже сделала шаг вперед. Стоя посреди просторной прихожей, мы смотрели друг на друга, как боксеры на ринге.
— Какого черта раскис, нюня!? Я просто тебя отшила! Знала бы, что ты такой жалкий, вообще бы сразу послала!
— Ах вот оно как!? Ой, божечки, боже! Меня за глаза кто-то назвал проституткой. Плачу, как мелкая сучка.
Я начал ходить по комнате, махая руками. Яни еще больше нахмурилась, смотря за «спектаклем».
— Прекрати, идиот. От твоих выходок просто тошнит!
— О, да, а когда ты давала Анарху, тебя совсем не тошнило. Как у нас все быстро меняется… То спим со всякими ушлепками, то вдруг корчим железную леди. Может не стоит быть слабой на передок, чтоб потом не страдать!? — Спокойно заявил я. Шутливая подача еще больше взбесила Яни. Она подпрыгнула на месте, громко воскликнув:
— Закрой рот, тупой неудачник! Еще одно слово, и я разобью тебе морду!
— А прокачки у тебя хватит, богатырь в розовой юбке!? — Я через силу ухмыльнулся. Не знаю, но думаю, вышло ужасно. Этого как раз мне и надо, выбить «бестию» из ее колеи.
Услышав такое, девушка направилась вперед. Я отошел к окну, не желая с ней драться. Но Яни было не остановить.
Спустя всего пару секунд, пришлось увернуться от хлесткой ноги, затем заблокировать руку. После чего, получил мощный удар в челюсть. Чтобы хоть как-то ее остудить, замахнулся, отвесив пощечину.
— И кто из нас теперь лох? — Выпалил, утирая кровь.
Девушка отвернулась, растрепав свои волосы. С бешеным ревом опять бросилась в атаку. На этот раз я получил в живот, рядом с солнечным сплетением. Также, пострадал глаз и бок слева. Пришлось пнуть Яни ногой, вложив в удар всю свою силу.
— Катись к черту! — Заорал я, когда напарница чуть отошла.
— Нулевая скотина! Убью нахрен! — Взревела амазонка, третий раз бросилась в бой.
Мне удалось сорвать со стены какую-то железную тарелку (или это был декоративный поднос). Прикрылся им словно щитом. И Яни изо всех сил саданула в металл кулаком.
— Ай, Господи, мама! — Взвыла не своим голосом, согнувшись до самого пола.
Хотелось пожалеть несчастную девушку. Но все тело пылало от боли. Она билась лучше любого мастера спорта. Так что сейчас не до этого.
— Криворукая ведьма. Без пальцев придется не сладко, — хмыкнул я, легонько стукнув Яни по лбу. После молнией бросился в спальню, где недавно дремал.