Наши руки были покрыты глубокими порезами и блестели от крови, но это не имело значения. Когда мы перебрались через край обрыва, открывшаяся перед нами картина была похожа на кошмар.
Вокруг нас возвышался огромный амфитеатр, обращенный к озеру. Ярусы и ярусы сидений тянулись в бесконечность, сооружение было настолько огромным, что мой разум не мог осознать его размеры. Здание, если его вообще можно было так назвать, представляло собой некую мегаструктуру. Сотни тысяч людей сидели на трибунах и ревели во всю мощь своих легких.
— Аннорат мор! Аннорат мор! Аннорат мор!
Страшное скандирование пробрало меня до костей. Это были первые слова, которые ртуть прошипела мне в кузнице Зимнего дворца. Эти слова подействовали на Фишера так, как я не ожидала. Он выглядел испуганным. И теперь я знала, почему. Это был не просто амфитеатр. Это была бойня. И мы стояли на арене убийств.
— Что они кричат? — выдохнул Кэррион.
Лоррет с ужасом в голосе ответил.
— Освободи нас.
Освободи нас! Освободи нас! Освободи нас!
Теперь я понимала эти слова, как будто они были переведены в моем сознании. Сотни тысяч людей, умоляющих об освобождении. Мне было невыносимо смотреть на них.
Вместо этого я сосредоточилась на глубокой яме, которая была вырыта в земле перед нами. На раскинувшемся внутри нее лабиринте. На другой стороне лабиринта я смогла разглядеть возвышающийся помост, но с трудом. На нем сидели люди. А у подножия помоста, на вершине каменных ступеней, ведущих вниз, в лабиринт, стоял Фишер. Он был лишь черной точкой, крошечным по сравнению с колоссальным сооружением, окружавшим нас, но я знала, что это он. О, да, это был он, совершенно точно.
— На что, черт возьми, я смотрю? — Прошептал Лоррет.
От голоса, раздавшегося у нас за спиной, у меня кровь застыла в жилах. В последний раз я слышала его, когда он молил о пощаде в Зеркальном зале дворца Мадры. Теперь же он произнес:
— Вообще-то это только первый круг ада, Лоррет из Сломанных Шпилей. Но я с радостью познакомлю тебя со всеми пятью.
Капитан стражи Мадры, Харрон, стоял в нескольких дюймах за спиной Лоррета. Глаза его были похожи на сферы из потертого металла, чистой ртути, сверкающие в глазницах его изможденного черепа. Губы у него были тонкие и шелушащиеся, кожа морщинистая и полупрозрачная. Он широко ухмыльнулся, показав выбитые зубы, когда я заметила кинжал, который он прижимал к горлу Лоррета.
— Я бы перерезал тебе глотку прямо здесь и сейчас, лишь бы добраться до девчонки, — прохрипел он на ухо Лоррету, его уродливые глазные яблоки вращались в глазницах. Я поняла, что он смотрит на меня, только потому, что его лицо было повернуто ко мне. Его улыбка приобрела зловещее выражение. — В последнее время ты доставляешь много неприятностей, Саэрис. Ты должна была умереть за меня, как послушный маленький питомец. Но ничего, ничего. Возможно, так даже лучше.
Харрон.
Как это мог быть Харрон? Здесь, в Ивелии? Его присутствие здесь просто… не имело смысла.
Лоррет мог бы легко с ним справиться. Он был чистокровным воином рода фей, а капитан — человеком. Судя по всему, очень нездоровым человеком, но все же. Воину ничего не стоило развернуться и обезоружить его. Я была уверена, что именно так он и поступил бы… если бы не сотни вампиров, ползущих по склону скалы позади него.
Они приближались к нам на четвереньках, изо рта у них свисали густые нити ядовитой слюны. Вампиры выглядели недавно обращенными, что делало их еще более устрашающими. Их одежда была немного испачкана, но в основном цела. На коже еще сохранялся цвет жизни. Скоро он угаснет, но пока они все еще выглядели как феи. И они хотели нас сожрать. Они надвигались на нас, но рука Харрона удерживала их на расстоянии. Какую власть мог иметь Харрон над этими чудовищами?
Капитан вытянул свободную руку; она задрожала от напряжения, когда воздух рядом с Кэррионом сначала затвердел, а затем раскололся, как стекло. Трещины превратились в разломы, а затем обрушились внутрь, создавая вращающуюся воронку. Из нее раздавалось многоголосье мучительных криков.
— Прогулка займет слишком много времени, — сказал Харрон. — А мы ведь не хотим, чтобы вы пропустили начало игр, не так ли? — Он дернул головой в сторону вихря. — Давай. Сейчас. Если поторопишься, возможно, у тебя еще будет время попрощаться с другом.
Это было совсем не похоже на темные врата Фишера. Вихрь Харрона был неправильным. Он выглядел как извращение природы, и моя интуиция твердо и недвусмысленно подсказывала мне, что я не должна в него входить. Но какой у меня был выбор? На краю обрыва сейчас толпилось не менее трех сотен вампиров. Их глаза были пустыми, в них не было никаких признаков фей, которыми они когда-то были. Только голод. Только смерть. Я бы скорее прыгнула обратно в середину озера, чем вошла в мерцающее искажение в воздухе… Но я поймала взгляд Лоррета, и мой друг кивнул.