— Мы должны сделать это быстро, иначе ты умрешь раньше, чем сможешь стать полезной. Я буду максимально краток, учитывая обстоятельства. Я провел много времени, наблюдая за нитями Вселенной, ожидая такую, как ты, — сказал он. — Наконец-то появился алхимик, чтобы восстановить равновесие и расчистить путь тому, что грядет. — Повернувшись, он направился к краю рва с ртутью, окружавшего огромное дерево, и я последовала за ним, влекомая его притяжением.
Он подошел к самому краю и посмотрел на меня.
— Сейчас мы стоим на краю вселенной. Корни, которые ты видишь, уходящие в землю, в ртуть, — это якоря судьбы. — Он запрокинул голову, его взгляд устремился вверх, к ветвям дерева. — Серебристые листья над нами — это миры, которыми мы управляем. Моя семья — хранители всего, что ты здесь видишь. Мы поливаем корни судьбы. Мы подрезаем ветви и обрываем листья, чтобы предотвратить гниение и разложение. Видишь ту ветвь? Почерневшую?
Я посмотрела туда, куда он указывал, и действительно заметила одну отличающуюся ветку. Ее кора была темнее, чем у остальных, она выглядела усыхающей, а серебристых листьев на ней было меньше.
— Да, я вижу ее.
Зарет кивнул. Подняв руку, он провел пальцами по воздуху, и на моих глазах три листочка сорвались с ветки и упали. Они полетели вниз, трепеща и вращаясь, и приземлились на поверхность ртути.
— По моим владениям, Саэрис, распространяется гниль, — сказал он. — Миры, зараженные этой гнилью, должны быть уничтожены, чтобы защитить оставшиеся части дерева и предотвратить распространение болезни. Ты понимаешь?
Те листья были королевствами. Целыми мирами. Зарет просто… махнул рукой и… уничтожил их. Я смотрела на них, как они тонут и исчезают под поверхностью ртути. Возможно ли это? Мог ли он действительно сделать это?
— Сколько людей… — Я не смогла договорить до конца, но Бог, стоявший рядом со мной, точно знал, о чем я его спрашиваю.
— Миллиарды. — Он ответил без малейшего намека на эмоции. Да. Я только что стала свидетелем геноцида в масштабах, которых не могла постичь, а Зарет лишь улыбнулся. — Конечно, ты не единственный алхимик во вселенной, — сказал он. — Вас миллионы. Даже в твоем королевстве, даже в городе, который ты когда-то называла своим домом, есть сотни обладателей магии стихий, способных повелевать ртутью. Но когда давным-давно я советовался с судьбами, я был очень заинтригован, увидев тебя, Саэрис Фейн. И не только тебя. Кингфишера тоже. Я увидел ось в потоке вещей. Пылающий узел на полотне того, что должно было случиться. Когда я сосредоточился и увидел силу уз, соединивших вас двоих, я, признаюсь, попытался повлиять на судьбу.
— Что значит «повлиять на судьбу»? — прошептала я.
Зарет посмотрел вниз, на поле, куда вернулись его дочери и с веселым смехом, взявшись за руки, кружились в высокой траве.
— Ты должна была родиться феей, в том же мире, что и твой Кингфишер. Поэтому я разделил вас. За сотни лет до твоего рождения я изменил события твоего рождения. Передвинул фигуры на доске и поместил тебя далеко-далеко, в мир, который никогда не должен был соприкоснуться с его. А потом я наблюдал за тем, как ветви мироздания, вопреки своей природе, вытягивались таким образом, чтобы вы все равно встретились. Я понял, что, как бы я ни манипулировал судьбой, вы с ним все равно столкнетесь. Я ничего не мог сделать, чтобы остановить это.
Фишер говорил, что его мать иногда ошибалась в мелочах, которые имели серьезные последствия. Когда она предсказала, что я ворвусь в жизнь ее сына, то видела меня с заостренными ушами и клыками, как у ее сына. Оказалось, что она не ошиблась. Я должна была родиться феей. Просто бог Хаоса вмешался.
— Почему? — спросила я. — Почему ты хочешь разлучить нас? Какое тебе дело до того, что мы любим друг друга и хотим быть вместе?
Зарет на мгновение задумался. Резко вдохнув, он устремился мимо меня, обогнув дерево, к тому месту на берегу рва, где трава была примята к земле… а ветви дерева были скручены в голые почерневшие узлы. Сначала я не заметила этого, но отсюда было хорошо видно, что огромная часть дерева умирает.
— В природе всему есть противовес, дитя мое. У света есть тьма. У жизни — смерть. У радости — горе. А у добра есть зло. Этот закон действует независимо от того, в каком мире ты существуешь, — сказал он, широким взмахом руки обводя множество листьев на дереве. — Нити, подобные вашей с Кингфишером, сплетенные вместе и пересекающиеся по оси, создают источник силы. Энергия, которую вы двое создаете, вызывает равный и противоположный противовес. Любое возможное будущее, в котором вы будете вместе, закончится гибелью большей части этого дерева. Никто из нас не видит другого пути.