Внезапно мне захотелось откашляться. Я изо всех сил старалась ответить на ее вопрос, но ничего не могла с собой поделать. Я начала отплевываться, по моим бокам расползалась паутина боли, когда тело дернулось.
— О, нет. Подожди. Позволь мне помочь тебе, — сказала девушка. Она бросилась в комнату, положила стопку книг на маленький столик у окна, затем взяла чашку и поднесла ее к кровати. Протянув ее мне, она просияла улыбкой. — Вот. Выпей немного. Эскин сказал, что ты захочешь пить, когда придешь в себя.
Я откинулась на кровать, прижав руки к телу и настороженно глядя на нее.
— Что там?
— Ничего. Просто вода, клянусь.
Ничего? Я взяла чашку, заглянула в нее и почувствовала головокружение. Она не лгала. Вода была налита до краев. Ее хватило бы на четыре дня. Я бы потратила месяц, пытаясь выбраться из долгов, в которые меня загнало бы такое количество воды в Третьем округе. А она просто… протягивала мне чашку?
— Давай. — Она неуверенно улыбнулась. — Пей. Я налью еще, когда ты закончишь.
Она разыгрывала меня. Или, скорее, обманывала. Я поднесла чашку к губам и начала пить, глотая так быстро, как только могла. Вода была холодной — такой холодной, что у меня заболело горло. Было больно пить ее так быстро, но я не дала ей ни секунды, чтобы передумать. К тому времени, когда она поймет, что мне не положена такая большая порция, вода закончится, но она уже не сможет ее вернуть.
Боги, она была чистой. Чистая вода. Почти сладкая на вкус.
— Ого, вау, — сказала девушка. — Помедленнее. Ты можешь заболеть, если не будешь… осторожна.
Но я уже допила. Я вернула ей чашку, ожидая, что теперь, когда я осушила ее до дна, она протянет руку за оплатой. Но она лишь улыбнулась и вернулась к столику у окна, где наполнила чашку из высокого медного кувшина. Я недоверчиво посмотрела на нее, когда она вернулась и снова вручила мне полную чашку, гадая, не сошла ли она с ума.
— Я Эверлейн. Я тебя навещала, — сказала она.
— Я знаю.
Она посмотрела на чашку и кивнула.
— Все в порядке. Можешь выпить, если хочешь.
На этот раз я отпила воды, наблюдая за ней и ожидая, когда она вытащит кинжал из своих пышных юбок и набросится на меня.
— Раз уж я назвала тебе свое имя, может, ты скажешь мне свое? — Она наклонила голову. — Боги, ты не возражаешь, если я придвину стул? Я весь день бегала по лестницам, а утром забыла поесть.
— Конечно?
Она — Эверлейн — усмехнулась, взяла простой деревянный стул и подтащила его к кровати. Как только стул был установлен в удобном для нее положении, она тяжело опустилась на него, заправляя за уши выбившиеся пряди волос.
— Хорошо. Вот так. Я готова. Кто же ты? Марика? Анжелика? — Ее яркие, как нефрит, глаза вспыхнули, когда она заговорила. — Я не очень терпеливый человек, — призналась она исповедующимся тоном. — Последние десять дней я называла тебя Лисс. Это имя казалось мне не хуже любого другого, но… — Она замолчала, свет в ее глазах потускнел, когда она увидела выражение моего лица. — В чем дело? Что случилось?
— Твои уши, — прошептала я. Я смотрела на них с тех пор, как она заправила за них свои распущенные пряди волос. Они были…
Я тяжело сглотнула.
Сделала глубокий вдох.
Они были заостренными.
Эверлейн прикоснулась пальцем к кончикам ушей, слегка нахмурившись. Когда она поняла, о чем я говорю, выражение ее лица стало пустым.
— Ааа. Точно. Они не такие, как твои, нет.
Феи развязали войну. Они были каннибалами. Отвратительными чудовищами, не обладающими ни выдержкой, ни чувством морали, ни каким-либо понятием о милосердии. Старейшие Бессмертные обрушили свой гнев на землю железным кулаком, оставив после себя хаос и разрушения. Семь городов ликовали, когда…
— Это расстроило тебя. Мой внешний вид, — тихо сказала Эверлейн. Она сложила руки на коленях, и вся ее жизнерадостность угасла. — Ты слышала о моем роде? — спросила она.
— Да. — Это действительно происходило или это была чья-то больная шутка? Хейден дразнил меня? Мстил мне за то, что я была так жестока с ним в нашу последнюю встречу? Это был бы отличный способ отомстить, заставить меня усомниться в своем здравомыслии, но…
Я оставила брата на улице возле «Миража». Я отправилась с капитаном Харроном. Я встретилась с королевой, и она приказала казнить меня, а также моих друзей, семью и всех остальных жителей Третьего округа.
Смерть пришла за мной, с волнистыми черными волосами и злыми зелеными глазами.
Он забрал меня оттуда.
Он принес меня сюда.