Молчание. Кадык подскакивал в худом горле, нижняя губа дрожала. Давай же, скажи правду!
— Отпечатано на машинке, а она — заперта в моем кабинете. Ключ всегда со мной.
— Я подобрал отмычку, — прошептал Родион, еще ниже опуская голову.
— На моей западают буквы А и В. Но слова здесь пропечатаны четко, без ошибок.
— Перепечатал в университете.
Марго захотелось схватить брата за плечи и потрясти.
— А бумага? — с нажимом спросила она. — Слишком дорогая для нас!
— Взял на кафедре.
— Неправда! В твоих тетрадях листы шероховатые и желтые!
— Эти я стащил у профессора, — голос Родиона упал до едва различимого шепота, лица теперь не разглядеть — лишь взмокшую черную макушку.
— Ты врешь! — закричала Марго, и мальчишка отпрянул, округлил глаза. — Признайся, что врешь!
Из испуганных глаза Родиона сделались колючими и злыми.
— Кого ты покрываешь?
Молчание.
— Кого?!
Марго наотмашь ударила по решетке, а хотелось — по этому бледному и молчаливому лицу. Глухой звон заложил уши, отдаваясь в теле легкой вибрацией. Родион вскинул голову и резко ответил:
— Какая разница, кто писал! Бумаги нашли у меня!
— Призывы к свержению власти?!
— И пусть! — теперь Родион тоже кричал, отступая обратно к топчану, к решетчатой тени, уже лизнувшей его ботинки. — Авьену нужны перемены! И все это знают!
— Дурак! Ты представляешь, что тебя ждет?
— Все равно! Дай мне возможность ответить за свои поступки!
Марго ударила по решетке снова. И снова! Только чтобы заглушить эти безумные слова, которыми глупый мальчишка собственноручно подписывал себе приговор!
Ее обняли за плечи.
— Идемте, Маргарита! Прошу вас!
— Он врет! — кричала она на славийском, не думая, понимает ли ее Вебер и выворачиваясь из стального кольца рук. — Разве вы не видите, Отто?! Он покрывает кого-то!
Ее тащили прочь, под тусклыми шариками газовых рожков. Марго стонала, гнев и горе сжигали ее изнутри. У двери она обмякла и покорилась судьбе, позволив усадить себя на скамейку.
Мимо проходили проститутки, покачивая нагими бедрами. Господа трезвели на глазах, забирали документы и, стыдливо нахлобучив котелки, рысью неслись к выходу.
— Я ведь говорила оберлейтенанту, что лицензия в порядке, — слышала Марго прокуренный женский голос. — Мои девочки не работают без разрешения и постоянно наблюдаются у медика. Мы исправно платим налоги!
— Конечно, фрау Хаузер, — цедил мужской баритон. — Но мы обязаны были проверить…
Слова, не задерживаясь, текли через голову. Марго смотрела в толпу — и не видела лиц, только хаотичные световые пятна. Легкие горели, будто в них снова вползал удушливый дым, дыхание вырывалось со свистом.
Что делать… что делать? Обвинение серьезное. Но если внести залог… Снять немного денег со счета барона. Или для начала обналичить чек мануфактурщика. Где же он? Был тут.
Марго вытащила кошелек, дрожащими пальцами отщелкнула застежку.
— … и, настоятельно попрошу, — чеканно звучал уравновешенный мужской голос, — в последующий раз тщательнее выбирайте объект для облавы. Салон фрау Хаузер — приличное место отдыха для приличных господ.
— Не извольте беспокоиться! — отвечал другой, почему-то испуганный и даже заискивающий. — Ошибочка вышла, хе-хе… Однако же, поймали опасного преступника, подрывающего устои монархии! Благословите?..
Марго стряхнула оцепенение и сфокусировала взгляд: военный в чине лейтенанта угодливо расталкивал толпу локтями, прокладывая дорогу собеседнику — высокому молодому господину с гладко причесанными волосами. Его строгий профиль с породистым носом и слегка выступающим подбородком отчего-то казался до странного знакомым.
— Преступников ловите, — сурово произнес господин. — А приличных людей не беспокойте.
— Так точно, ваше высочество! — отрапортовал полицейский и подхватил того под локоть. — Сюда, пожалуйста. Я велел вызвать экипаж…
— А вот этого делать не стоило, — сухо ответил молодой господин, резко убирая руку и нечаянно толкая Марго в плечо.
Кошелек подпрыгнул, под ноги звонко выкатился серебряный кругляш.
— Простите, фрау, — вежливая улыбка блеснула белизной, но молодой господин тотчас отвернулся, а вскоре и вовсе смешался с толпой.
Марго нагнулась, машинально поднимая серебряную сотню — задаток герра Шустера. Может, хватит в качестве аванса?