Анна начала рассказывать о своём детстве. И хорошее, и плохое. Как она жила всё это время без меня. А я с умилением слушал, как моя сестра тараторит взахлёб, останавливаясь лишь, чтобы запить слова вином.
Так мы провели немало времени, счёт которому я быстро потерял.
Ближе к вечеру, когда совсем размяк и решил уже вздремнуть, сестра предложила развлечься на балу.
— Знаешь, сил вообще никаких для прогулок, — признался в своей лени.
Впервые я так объелся, напился и расслабился, что вообще никуда не хочется. По одному велению мысли, кресло раскладывается в кровать, а над головой вырастает навес, похожий на потолок. При желании можно комнату из Именья в Слюдянке состряпать.
— Андрей, ну давай, — аж взвыла.
Уселась на коленки и стала трясти за грудки.
— Как быстро же ты обленился!
— Так нечего было меня так кормить!
— А кто тебя есть заставлял, братец? Вставай, ленивая скотина.
— Что ты сказала⁇
— А что слышал! — Воскликнула и засмеялась гадко, не выпуская мой воротник.
— Ах так⁈ Ну держись у меня.
Раззадорился не на шутку, поднялся вместе с ней. В ответ Анна уцепилась ещё сильнее и руками, и ногами обхватив. Спустился к бассейну и решил напугать её блефом.
— Не желаете искупаться, леди Анна? — Заявил издевательски учтиво.
— А желаю! — Воскликнула и, отпустив меня, дёрнулась назад, ногами потянув следом.
Да так резко, что я не сумел удержаться на хмельных ногах и, потеряв равновесие, полетел вместе с ней. Дабы не зашибить, опустил в процессе и в сторону сгруппировался.
Она плюхнулась прямо в платье, которое дала Маша, а я в костюме парадном, что на заказ сшили.
Глубина оказалась не более полутора метра, но погружение в прохладную водицу в одежде я ощутил сполна. И даже не подумал сразу выныривать. А в плотном спокойствии дошёл и коснулся дна, наслаждаясь частичной невесомостью и взглядом Анны.
Сестра тоже погрузилась до конца и всё это время смотрела под водой на меня. Сквозь рассеивающиеся пузырьки воздуха её светло–карие глаза красиво отблёскивали золотом в воде. А волосы, неестественно поднятые, с медленной безмятежностью чарующе колыхались. Завораживающее зрелище, на которое я бы смотрел вечность, если бы не отсутствие возможности дышать.
Не выныривая, Анна прямо под водой метнулась ко мне и снова заключила в объятия, оказавшись сверху. Её взгляд стал диким. В нём отразился вызов, который я попытался принять, не сопротивляясь. И вскоре понял, что она намного дольше может держаться под водой, чем я.
Мой первый спазм. И вода схлынула, расходясь и образуя стены с кислородным пространством. А мы оказались на мягких подушках.
— Тебе здесь даже утопиться не дадут, — рассмеялась Анна и поднялась с меня.
А затем, врезавшись в стену, снова прошла в воду.
Не успел опомниться, вода вновь стала сочиться подо мной, и меня вытолкнуло на поверхность. Встал на ноги у края, без особого труда. Одежда тут же полегчала и отлипла от тела, став вновь сухой. Волосы тоже зашевелились на ветру.
— Чудеса, — пробубнил себе под нос.
Анна, продолжающая плескаться, усмехнулась, а следом выпалила:
— Так! Пора избавиться от этого тряпья.
Зря я посмотрел в этот момент на неё. Одежда с тела попросту растворилась прямо в воде, обнажая мою бесстыжую сестру!
Отвернулся запоздало, а она ржёт, как лошадь.
Всё, барышня созрела. Никакого воспитания. Своенравная и вульгарная. Воспитывай, братец. Поле непаханое.
Вылезла из воды голышом и пошлёпала по лестнице в беседку.
— Сейчас платьишко сотворим и тебе костюмчик новый, — заявляет.
— Ты серьёзно? — Развожу руками. — Спасибо, что мой не растворился.
— Это можно легко исправить! — Воскликнула хищно.
— Не вздумай! — Спохватился.
— Эх, Андрей, братец мой ненаглядный, — запела мечтательно. — Богатства этого мира — не рубли, не всякие, другие бумажки. Истинные сокровища — это элементы, минералы, ископаемые. Байкал полон ими, ровно, как и вся Земля. Всё это наше.
— Корабль создаёт желаемое, черпая ресурсы с планеты, — соглашаюсь я, продолжая стоять деликатно под беседкой.
— Теперь ты понимаешь, как мы богаты?
— Главное оставаться человеком, Ань. И не перегибать палку, — пытаюсь наставлять.
— Я и так держусь изо всех сил. Особенно когда потеряла своего Друга и перестала чувствовать себя в безопасности вне Корабля.
— Теперь с тобой я.
— Ты ведь не пропадёшь снова? — Спрашивает с надеждой и волнением.
— Нет, но у меня есть обязанности, — говорю ей честно. — Поэтому я не смогу быть всегда рядом.
— Перед кем обязанности? — фыркнула. — Слышал бы тебя Отец.
— Ань, я не буду ставить себя выше.
— А зря. Я выйду замуж за наследного принца Александра, ты заберёшь Софию, она от тебя без ума. Дед будет только рад такому союзу и легко согласится. Так мы избавим их от терзаний. Будем властвовать легитимно и для аборигенов. Хороший план?
— Всё продумала?
— Только что в голову пришло, — раздалось сверху: — ну что будем лепить нам костюмы? Как на счёт привнести моду с нашей родины?
— Ты оделась?
— Я в халате, поднимайся, братик.
Не поверил сразу, неуверенно стал подниматься. В белом махровом халате — такая уютная сидит. Напротив призрачный экран поблёскивает, куда она смотрит с интересом и пальцем наряды изображённые перелистывает.
— Уже давно не пользуюсь услугами портных, — комментирует. — Криворукие неумехи.
Вскоре буквально из пола стали вырастать, а скорее даже выплёвываться всякие платья, которые Анна начала спешно прикладывать и требовать от меня оценки. Так же выросло и зеркало во весь рост. Когда принялась примерять, не стесняясь меня, я затребовал ширму.
Полчаса возни, покидав всё в бассейн, сестра нахмурилась.
— Оно всё разное только на вид, на самом же деле одинаковое! — Закапризничала. — Какой наряд ни мерю, сразу напоминаю какую–нибудь тётку с бала.
— Так Интеллект читает твою память, — предположил я, развалившись на кресле с бокалом прохладного вина. — Какие–то наряды полностью копирует, другие соединяет из разных.
— Надоела эта безвкусица, — фыркнула и снова обратилась к панели. — Ну–ка, как на родине у нас там одеваются.
Тут–то глазища у Анны загорелись. Да и я раскрыл рот, чуть вином не поперхнувшись!
Экстравагантные наряды со стойкими лепестками ткани, торчащими куда ни попадя. Или с украшениями в виде длинных игл. Много вульгарного, открытого, разрезы до пупа на декольте, открытый зад, вуаль вместо ткани местами, где просвечивается всё.
Сестра от смеха закатывается. А у меня щёки горят.
— Ты это не наденешь! — Протестую, когда она переходит к примерке, хватая самое развратное.
Подлетаю сам уже к панели и выбираю что–нибудь поприличнее.
— Нет! Занудство! Скукота! — Бракует сестра один за другим мои варианты.
— Тогда надевай что–нибудь из местного, — заявляю, быстро теряя терпение.
— Нет! Решение уже не изменю. Надо появиться в том, что обескуражит всех. Если приму твой выбор, тогда и себе выбирай из этого.
— Ань, — прорычал.
— Мы должны придерживаться одного стиля, раз мы пара. Мы ведь пара, братик? Взаимная поддержка на балу, это как самый настоящий бой, где солдаты прикрывают друг друга. Или ты не согласен?
— Тебе битв было мало?
— Женщины пострашнее всяких оргалидов, Андрей, — высказала. — И битвы у нас кровавее. Поддержи меня, или я обижусь.
— Хорошо, — отвечаю на выдохе. — Вот только не пойму, с кем ты собралась соперничать. Да и за чьё сердце?
— Хочу дать им всем возможность осознать простую истину, — начала загадочно.
— Какую такую истину, Ань? — Усмехнулся.
— Что они — серые мыши, — выпалила и хищно улыбнулась, напомнив: — Ты уже согласился. Обратной дороги нет, Андрюша. Выбирай новомодный костюм…