Я призадумался.
- Тогда верни меня в рубеж, - приказным тоном произнес я.
- Но там ведь...
- Знаю - пожар. Но я попробую его потушить и все исправить, - твердо произнес я. - Правда не знаю, как это сделать - это пламя не берет, ни вода, ни земля.
- Прежде чем ты уйдешь, разреши один совет, - нерешительно сказал Горизонт.
Я кивнул.
- Так как это особый огонь, то и элементы тушения его должны быть особенные. Подумай, может ты еще не все варианты испробовал. А теперь - прощай. - Последнее что успел сказать Горизонт, прежде чем я очутился в охваченном огне рубеже.
В нос резко вдарил запах угарного газа, поэтому я оторвал от рубашки приличный кусок и повязал ее наподобие марлевой повязки, после чего лег на пол, так как дым по полу не стелиться. Я начал быстро соображать, насчет тушения пока огонь не добрался до меня. Так, Колобок говорил, что огонь особенный и что простой водой или землей его не потушить. Значит, остается только ветер. Но где его взять? Тут даже окон нет не то, что простого огнетушителя. Тогда что же делать? И вдруг меня осенило. Я резко встал и быстро стал открывать и закрывать все три двери подряд, вызвав тем самым смешивание миров с такой скоростью, что это породило сильнейший вихрь, который вылетел из всех трех дверей одновременно тем самым затушив пламя. А после того, как все было кончено, я заметил, что за всеми тремя дверьми была непроглядная тьма, и даже фонарь прожектор Овлиоса не смог ничего в ней осветить. Значит, я сломал рубеж, тем самым заперев себя здесь навсегда. Что ж. Зато удалось всех спасти и то хорошо. Я не спеша встал и осмотрел последствия пожара. М-да... сильно же рубежу досталось. - Почти все погорело, лишь немногое осталось из мебели, не сильно тронутое пламенем. Ну, ничего, главное что теперь, надеюсь все спасены. Но как оказалось, огонь это еще не самое страшное, что меня ожидало…
Неожиданно рубеж пару раз тряхануло, словно при сильном землетрясении, послышался дикий рык, наподобие демониуса, после чего из всех дверей, вырвав их вместе с косяками, вылезла голова, напоминающая касатку, только с несколько десятков пар глаз и соответственно с огромной зубастой пастью (она появилась из центральной двери) и когтистые волосатые лапы (из двух крайних дверей). Причем я не сомневался, что все эти части принадлежали именно одному существу. Подобного монстра, причем таких необъятных размеров, я видел первый раз. Наверное, какой-нибудь местный житель этой тьмы, которого потревожил влетевший сюда рубеж миров.
- Ну, здравствуй Глеб, - заговорила со мной касатка. – Вот мы и снова встретились.
- А мы что – знакомы? – удивился я.
- Знал, что ты меня не признаешь. Значит, как вы там люди говорите, богатым буду. Хотя все богатства вселенной, не могут сравняться со свободой, подаренной тобой мне. За что тебе огромное спасибо - касатка хищно улыбнулась.
Вдруг меня осенило. Я узнал этот голос.
- Горизонт? Это ты? – неуверенно спросил я, делая осторожный шаг вперед.
- Удивлен? – поинтересовался бывший ком слизи. – Просто после устроенного тобой вихря, Гедерианская расщелина разрушилась, тем самым освободив меня. И теперь я могу применять какую угодно форму.
- Здорово, конечно, но почему ты выбрал именно такую? - настороженно спросил я. – И как ты вообще нашел меня?
- Это было не трудно, - признался бывший Колобок. – От этого вихря такой след остался, что его видно, наверное, было даже из соседней Вселенной. А пришел я к тебе, чтобы получить от тебя плату за все желания, - у меня глаза на лоб полезли, - а ты как думал? За все в этой жизни надо платить.
- И что же ты хочешь от меня за свою работу? – спросил я, незаметно пряча за спину шпагу, с которой учил меня обращаться Овлиос.
- Ну, для начала, я бы не отказался чем-нибудь перекусить, - касатка вновь хищно ухмыльнулся и облизнулся. – Например, тобой.
После чего, этот Горизонт громко и противно зарычал, отчего я чуть не оглох. А, потом он пытался поймать меня и слопать. Но получив по лапам, старой доброй шпагой (которую я до этого заранее смазал тем самым усовершенствованным раствором темной материи), монстр жалобно взвыл, и на время отступил… так показалось на первый взгляд. Выпустив из пасти липкую, зеленую слизь Горизонт пригвоздил меня к полу, а затем видимо решил расплющить, сделав из меня отбивную. И так как я не мог даже пошевелиться, а шпага улетела черте куда, мне ничего не оставалось, как только принять свою смерть от лап этого монстра. Вдруг как по волшебству, появился Овлиос и одним ударом своей шпаги, лишил это чудовище всей кисти. Монстр снова взвыл и скрылся из виду. Хранитель же освободил меня и помог подняться.
- Овли, как же я рад, что ты пришел, - радостно произнес я, после чего мы дружески обнялись.
- Ну а как бы я, по-твоему, оставил лучшего друга на произвол судьбы? – улыбаясь, сказал он.
- Но, ведь Горизонт сказал, что отправил всех по своим мирам и, к тому же, стер всем память.
- Видимо, он не учел, что рубеж и есть мой дом, поэтому, побыв немного в каком-то неизвестном мире, меня автоматически забросило сю… Берегись! – крикнул он, оттолкнув меня в сторону. Его же схватило длинное щупальце, и в одно мгновение ноги Овлиоса сгинули в пасти бывшего джина. Верхнюю половину хранителя рубежа монстр отбросил в сторону. И будь Овлиос хоть трижды бессмертный, сомневаюсь, что он сможет выжить после такого.
- Ответь мне: на какие еще жертвы ты готов пойти, ради своих идеалов? – оскалившись кровавой пастью произснес Горизонт.
Взревев от отчаяния я схватил шпагу, и стремительно подбежав к голове этой твари (минуя все маневры его щупалец сбить меня с ног) и со всей силой вогнал шпагу прямо в пасть этого монстра, пробивая его череп насквозь. Касатка последний раз нервно дернулась, а потом, обмякнув, растаяла, словно воск и утекла обратно во тьму. Я же незамедлительно подбежал к тому, что осталось от Овлиоса. При всем том, что его разделали надвое, хранитель был до сих пор жив. Конечно, он ведь бессмертный.
- Ну… вот и все… отпутишествовался. Пора… и на… заслуженный отдых, - хрипло ответил Овлиос. На удивление каждое слово давалось ему с большим трудом.
- Эй, эй, эй. Погоди? Что ты несешь? Какой еще отдых? Ты чего, - не мог поверить своим ушам я, хотя на глаза стали предательски наворачиваться слезы, а к горлу подступал комок. – А ну возьми себя в руки? Ты обязательно выкарабкаешься. И не в такие ситуации попадал.
- Мне бы сейчас… твой оптимизм, - с трудом улыбнулся Овлиос. – Но факт… есть факт… я умираю. Причем… теперь навсегда. Видимо… это существо… было каким-то особенным. Таким же… как я. Вот ему… и удалось… справиться со мной.
- Но я ведь его победил, - уже сквозь слезы сказал я. – Значит не такой уж он и особенный.
- Нет, - ответил хранитель улыбнувшись. – Это значит, что… ты тоже стал… таким как я. Теперь, ты тоже… хранитель. Надеюсь… что у тебя… это получиться лучше… чем у меня. – После чего испустил последний вздох и затих. Я же еще очень долго сидел возле его тела и ждал, пока он оживет, не веря в случившееся. И когда понял, что Овлиос действительно больше не воскреснет, то взвыл от горечи утраты и обиды, что погиб именно он, а не я. Собрав все свои последние нервы в кулак, я закрыл Овлиосу глаза и скинул его уже остывшую верхнюю часть тела через центральную дверь. Прямо в самую тьму. Надеюсь, что там он сможет обрести покой, о котором так долго мечтал.
Сев в кресло, единственное не сильно пострадавшее после пожара, я обреченно уронил голову на руку и уставился в одну точку. Вспомнились Алиса и Гергиос. Помнят ли они обо всем, что с нами случилось? Да и вообще помнят ли друг друга и меня? Хотя и что с того, все равно мы больше никогда не встретимся. А все из-за этого чертового камина, который предложила поставить здесь как раз Гергиос. Так что Горизонт в чем-то прав: огонь вспыхнул по большей части по ее вине... Нет! Она ни в чем не виновата. Это просто случайность, коих бывает миллион за день. В любом случае я уже никогда ни увижу, ни ее, ни Алису, ни Овлиоса. И от этого на душе становится еще более грустно. Я сделал все что мог, но друзей не вернуть, как, ни старайся. Внезапно я ощутил теплое прикосновение на щеке, отчего поначалу даже подпрыгнул на месте. Кто бы это мог быть? Я ведь тут один? Или же какая-нибудь плотоядная тварь забралась сюда и, выжив в пожарище, решила мной пообедать. Что ж, я не против. Все равно уже терять нечего. Но открыв глаза, я увидел сияющее и улыбающееся лицо Алисы.