— Разве это так срочно? Может, мы его потом посмотрим? Или там что-нибудь не в порядке?
— Желательно сейчас, товарищ генерал, чтобы быть в курсе, — сказал Жигарев как можно официальнее. — Откладывать не следует. Нужно принимать какие-то меры.
— Даже так? А мне кадровики представили его опытным, думающим командиром. Не гладеньким, конечно, нет... Ну давайте, что там вас насторожило?
Жигарев раскрыл папку, отыскал нужную страницу и подчеркнуто выразительно прочитал:
— «Имеет привычку вступать в пререкания со старшими. Иногда бывает невнимателен к приказам и распоряжениям командования. В повседневной учебе и особенно на учениях допускает ничем не обоснованные вольности, за что неоднократно предупреждался».
— Но это в прошлом, — сказал Мельников. — Что еще?
Жигарев молча перевернул страницу и после небольшой паузы стал читать дальше:
— «Был случай, когда подполковник Авдеев вопреки приказу руководителя учения остановить батальон до подхода соседних подразделений самовольно форсировал водный рубеж». И вот еще: «Невнимателен к замечаниям командования и поэтому ошибки свои слабо исправляет».
Мельников задумался. Густые темные брови его, что минуту назад были удивленно приподняты, теперь недовольно нахмурились.
— А что в других характеристиках вас насторожило? — спросил он коротко и строго, будто сердясь на начальника штаба за медлительность.
— Другие в основном положительные, — сказал Жигарев. — Правда, в одной имеется замечание по поводу пристрастия подполковника к дискуссиям о тактике. На этом, конечно, можно было бы не останавливаться, но вчерашняя встреча меня лично насторожила, товарищ генерал.
— Чем именно? — Комдив пристально посмотрел на Жигарева.
— Во-первых, — Жигарев вытянул руку и загнул палец, — попытка затянуть прием полка вопреки обстановке; во-вторых, — загнул второй палец, — явное стремление подчеркнуть, что он, видите ли, лучше знает, когда доложить о положении в полку, а что там командир дивизии...
— Да, но в характеристике речь идет в основном о тактике, — сказал Мельников. — И характеристика эта, как я понял, тоже не последняя.
— А не все ли равно, товарищ генерал, — заметил Жигарев. — По-моему, что есть в характере, того не спрячешь, оно выпрыгнет не сегодня, так завтра. Не может же человек жить строго по нотам: сейчас так, а через час иначе.
— Конечно, — согласился Мельников. — Но с выводами мы все же спешить не будем. Надо полагать, что те, кто направлял его к нам, тоже думали и взвесили его достоинства и недостатки.
Жигарев развел руками, как бы говоря: каких только оплошностей в жизни не бывает. Он постоял еще немного молча и нехотя закрыл папку.
Но Мельников знал наперед, что Жигарев на этом не успокоится, что каждый новый шаг Авдеева теперь будет им контролироваться с особым пристрастием.
— Ладно, — сказал Мельников, — не будем терять времени. Собирайте быстрей офицеров и приносите план боевой подготовки.
В кабинет комдива почти одновременно пришли штабные офицеры, начальник ракетных войск и артиллерии, дивизионный инженер. Пришел также со своими офицерами подполковник Нечаев. Мельников сжато сообщил о смысле и целях только что прошедших сборов командного состава, о ракетчиках дивизии, которым, по его мнению, было оказано большое доверие — первыми в округе осуществить пуски из новых мощных ракетных установок.
— Но доверие это... — Комдив сделал паузу, чтобы привлечь внимание офицеров. — Доверие это, товарищи, пока лишь право на серьезный экзамен. Именно право! Не больше! А сам экзамен впереди, и успех его будет зависеть от усилий всей дивизии. — Он говорил как всегда негромко, но внушительно, умело выделяя то, на чем хотел сосредоточить внимание присутствующих. — До сих пор, как вы знаете, у нас шло освоение новой боевой техники. И занимались этим главным образом ракетчики. Теперь же вся дивизия в самые сжатые сроки должна научиться в полной мере использовать новое боевое оружие, и, естественно, придется изменить формы войскового боя. А дело это не из легких. Хотя кое-кто у нас склонен считать, что новые ракетные установки облегчат действия мотопехоты и других войск. Главное, дескать, нанести удар. Есть ведь такие настроения? — Он предостерегающе поднял руку. — Это заблуждение, товарищи офицеры. Задача дивизии усложняется. В этом вы убедитесь очень скоро.
Затем, после небольшой паузы, Мельников предоставил слово начальнику штаба. Тот быстро встал, жестко уперся обеими руками в широкий стол, на котором лежал план боевой подготовки с пометками и поправками, твердо сказал: