Устанавливая на новом месте орудия, они не забывали теперь и о защите, укрепляя позиции с помощью тяжёлых фашин и делая насыпи, на которые и устанавливали орудия.
Ещё одним неприятным фактом было то, что флот, ушедший к Румелихисару так и не вернулся. Отсутствие блокады с моря затрудняло действие войск на суше. Было видно, что часть кораблей, находившаяся в порту города, ушла. И наверняка они увозили не бедняков с их барахлом в безопасность.
Но фон Русворм с офицерами не зря свой хлеб ели. Они предприняли несколько шагов для устранения всех препятствий на пути к овладению городом, помимо подготовки к его обстрелу.
Сам обстрел начался вечером, когда из-за стен начали доноситься призывы исмаилитов на вечернюю молитву. «Хейя аллашалах!» принёс ветерок пронзительно-тягучий призыв с башенок их святых домов и тотчас орудия сделали пристрелочные выстрелы, выплёвывая ядра в сторону стен.
Вторым шагом стал поиск добровольцев на дело, за которое пообещали хорошо заплатить. Для какого дела умолчали, но предпочтение отдавали тем, кто хорошо владел холодным оружием. В это число вошло довольно много бывших испано-итальянских разбойников, дворян, ромейской городской бедноты. Теодор, Мардаит, Михаил, Юхим, Мармарец, Гедик и ещё ряд бойцов их кентархии тоже вызвались. Их, пару сотен добровольцев, собрали отдельно от остальных, велели снять из одежды то, что было светлого цвета, контарионам снять доспехи, у кого они были. Тяжёлые мушкеты велели заменить на более лёгкие аркебузы.
Этот отряд возглавляли длинноволосый кастилец Пабло Магро, и калабриец Роберто Бевилаква, который был похож на змею, так как казалось, что он не ходит, а перетекает из одной позы в другую.
— Наша цель — те выродки, что убили двоих наших накануне ночью. Идём тихо, кто звякнет или заговорит, подставив нас — прирежу сам, — Озвучивая условия для вызвавшихся, он показал всем испанскую дагу. — Фитили — не разжигать. Сделаем это тогда, когда я скажу. Дерёмся, пока не убьём всех или пока я не скажу отступать. Кто раньше дела начнёт хапать вещи — тот пусть пеняет на себя. Назад тогда можете не возвращаться. Всё, что найдём после дела — наше. О том есть отдельный уговор. Кому идея не нравится — может валить отсюда нахрен!
Дали время выспаться, а к вечеру стали собираться. Он прошёлся, посмотрев обувь у людей, в случае если видел тяжёлые ботинки или сапоги — то велел найти что полегче. Теодору не сказал ничего, молча осмотрев аркебузу, взятую у приятеля, глянув на бандольеру, запас пуль и парамерион, всегда торчащий рукоятью вперёд с левого бока. Скинув длинный потёртый эпилорикон, оставшись в одном полукафтане, чтобы и не замерзнуть в ночи, и чтобы было удобно размахивать руками, он видел, как некоторые оставались в одних рубашках, вымазанных в золе и дорожной пыли. Кинжал за ремень, нож за голенищем сапога и можно идти.
Теодору эти их нынешние вожаки не нравились, а согласился на эту авантюру, как называли её все, так как идея отомстить ему нравилась. К тому же он понимал, что если сейчас не разобраться с этими юрюками, то они могут ударить на них в самый ответственный момент атаки на город, где возможно понадобятся все силы. Или же они вновь кого-нибудь подкараулят и замучают. К тому же, устраивать ночные налёты бывшие разбойники наверняка умели, а потому шансы были.
Вышли в полночь из западного лагеря и двинулись на запад же. Патрули и офицеры в лагере на них только косились, но никто не задавал вопросов. Отряд вёл Пабло с каким-то мужиком — то ли перебежчиком, то ли простым местным жителем, желающим помочь или заработать. Пару человек несли потайные фонари. У Магре и Бевилаква, прибывших на войну во главе своих банд, были кремневые пистоли, которые они держали наготове, если наткнутся на вражеский разъезд. Лемк старался молчать, как это было уговорено, стараясь идти насколько возможно бесшумно, ориентируясь на только слегка колышущуюся тьму впереди. Этой тьмой были спины идущих, к которым иногда притрагивался, вытянув руку, чтобы не потеряться. И всё равно, шорох, звук дыхания был слышен от идущих пешими людей. Кто-то запинался о кочку, кто-то попал ногой в нору, подвернув ногу и теперь шёл в конце строя, пытаясь не стонать.
В колонне по двое, придерживаясь друг друга они шли по молодой траве, держась немного в стороне от дороги, ведущей к поселению, которое они обошли стороной. Перейдя через час гряду холмов, ограничивающих долину, они дошли до мелкого ручья, по которому повернули к северу. Этот ручей привел их к озеру, заросшему по берегам рогозом. К озеру не подходили, держась в стороне, на выбитой скотом земле.