Спустя год после катаклизма в мире уже не осталось сомнений, что опасность исходит от метеорита, упавшего на Северную Америку. Соединённые Штаты Америки и без того потрёпанные гражданской войной, погрузились в хаос. Но это было лишь началом. Расплодившись, оргалиды стали сеять смерть уже за пределами континента. Монстры потянули свои ледяные лапы именно в сторону Российской империи через Тихий океан, затрагивая острова и архипелаги, сея смерть и разрушения на пути и по округе.
Филиппинские острова, Новая Гвинея, Австралия, Япония, Тайвань и даже Китай. Доставалось всем.
Опустошение стран привело к их упадку. И возвысило Российскую империю, которая единственная сумела дать достойный отпор тварям, применяя невиданное прежде и немыслимое для всех прочих оружие.
Откуда у страны, догоняющей всегда в прогрессе Европу, такое чудо, спросил бы любой политик из прошлого.
Ответ кроется в обломке метеорита, упавшем в Байкал. В нём не было монстров, но имелись средства их уничтожения. И даже нашлись выдающиеся личности науки, которые сумели обуздать эти средства и научить наших солдат ими владеть.
Об этом не пишут в учебниках, и не говорят вслух. Об этом рассказывал мой отец. Но всё для простого люда представилось, будто сам император великим умом своим нашёл спасение для нас и даже соизволил помогать всему миру.
Он даровал своим солдатам машины, механические доспехи, аль роботов, если по–учёному. Которые заключают в себя людей и слушаются их воле. Дают особую силу и невероятную мощь. В простонародье они зовутся мехарами или мЕхами.
Как–то отец привозил газету из Европы. Где проводились сравнения и некий анализ технологий мехаров, наших же линейных винтовок и паровых двигателей производства российского. Даже мне девятилетнему было смешно.
И действительно, мало кто поверил.
Как дед с отцом обсуждали, наш батюшка император принял решение перенести столицу Империи из Петербурга в Иркутск именно потому, что шпионы всех стран, как тараканы, полезли на Байкал вынюхивать. Ну а в столицу с гвардией, батальонами новых войск, секретными службами, усиленными полицейскими гарнизонами и бдительными караулами усадьб династии так просто не просочишься.
Сейчас Иркутск — это красивейшая столица мира. Гигантские дворцы, зимние парки и крытые сады, мраморная набережная, высоченные шпили и огромные площади.
Отец возил меня туда каждый год на торжественные линейки и празднования. Будучи вхожим в высшие круги общества, он вызывал уважение и особый интерес к себе.
Но не хочется думать о грустном.
Мысли возвращаются к принцессе.
У нашего батюшки императора Николая Михайловича есть старший сын, возраст которого приближается уже к сорока, и ходят слухи о его странностях. А также две дочери. Младшая — София Николаевна ещё не нашла себя, любит светские вечера, балы, театры и цветы, ухаживания сынов высших чинов государства. С частыми поездками в Европу в свои шестнадцать она уже прославилась на весь мир необычайной миловидностью и сиянием, которым щедро одаривает окружающих.
А вот старшая дочь Анастасия Николаевна, похоже, компенсировала и немужественность брата и легкомысленность сестры. Её не интересуют балы, наряды, заграничные поездки и династические браки. Только механическая гвардия Империи, которую она возглавила совершенно внезапно ещё пятнадцать лет назад, когда ей было всего–то двадцать лет от роду.
Ещё мой отец служил под её началом. Однажды, в возрасте девяти лет мне посчастливилось видеть её очень близко. Тогда мы вместе с отцом поклонились ей. А она улыбнулась доброй улыбкой именно мне, помахала нам у ног стального исполина и запрыгнула живенько в свой мехар.
Проникновенный взгляд иссиня–голубых глаз забыть невозможно.
Тогда я подумал, что хочу жениться именно на ней. И уже тогда сердце моё впервые разорвалось от тоски, когда она эффектно улетела в облака на блестящих перламутром синих крыльях.
Спустя год с небольшим я лишился всего. Родителей, двух братьев, сестры, крова. И сидя на руинах своего дома десятилетним мальчишкой, вспомнил те самые глаза уже с другими чувствами. И перестал реветь. Потому что понял, как мне нужны такие перламутровые крылья.
У меня остался лишь верный моей семье старенький дворецкий, несколько уцелевших сараев и куча бесхозной земли, за которую каждый год набегают налоги. Ах, да, ещё титул князя, за который постоянно должен держать ответ.