Выбрать главу

— Какой?

— А вы разве не знаете? — председатель достал из внутреннего кармана пиджака помятую, потертую в сгибах газету. — Сталин выступал.

То была «Правда» от 3 июля 1941 года.

Скитаясь по лесам и болотам, не имея правдивой информации (слухам мы не верили, потому что исходили они от фашистов), мы и не представляли во всем масштабе бедствия, которое обрушилось на нашу Родину. Текст выступления Сталина читал вслух сам Иванов, мы жадно ловили каждое слово. Сталину народ верил и знал: как он сказал, так и есть, так и будет.

Тяжко, скорбно было на душе, когда узнали, как плохо складывалась обстановка. Но, с другой стороны, высветились, стали конкретными задачи — бить беспощадно врага на фронте, создавать партизанские отряды в его тылу, налаживать производство оружия и продовольствия на востоке страны.

Самое страшное — неведение. Оно рождает панику, лишает человека воли к сопротивлению, парализует активность. Хорошо, если в критические моменты оказываются рядом люди, подобные полковому комиссару Скрипнику или волевому командиру, называвшему себя Ивановым. Человеку легче, когда он понимает, что происходит вокруг, ясно определяет свое место и роль в событиях. Безысходность возникает от неведения. Во всех других обстоятельствах безвыходных положений нет.

Рейд по белорусским лесам мы завершили в середине июля в Гомеле. Буйствовало лето. Город жил напряженной прифронтовой жизнью. На улицах встречались в основном военные. Ни страха, ни растерянности. Иногда высоко в небе пролетали вражеские бомбардировщики, случались и воздушные налеты — бомбили мост через реку и железнодорожную станцию. Но стервятников встречал огонь зенитной артиллерии такой плотности, что чаще всего они сбрасывали бомбы беспорядочно, не нанося ощутимого ущерба объектам.

Разместили нас в Ново-Белицах в сосновом бору, на формировочном пункте. Иванов тепло попрощался с нами, перед строем выразил благодарность за мужество. С тех пор я его не встречал. Но в Ново-Белицах окончательно убедился, что человек этот большого полета. Даже начальник формировочного пункта, пожилой полковник, тянулся в струнку, разговаривая с ним.

В Ново-Белицах раздобыли карту Белоруссии и по ней проследили путь, который проделали. Прорыв был осуществлен недалеко от Слонима. Потом отряд двинулся несколько южнее. В конечном итоге оказались на станции Старушки и через Речицу вышли к Гомелю.

5

На формировочном пункте скапливались и те, кто выходил из окружения, и вновь мобилизованные, в основном, белорусы. Мы, вышедшие из окружения с Ивановым, держались особнячком, потому что были спаяны товариществом, рожденным во время опасных скитаний по лесам.

Изредка из штаба пункта приходил командир, худощавый высокий капитан, и спрашивал:

— Танкисты есть?

Танкистов не оказывалось.

— Связисты?

Связистов набралось пятеро. Штаб распределил их по формирующимся частям. Про пехотинцев не спрашивали.

Однажды, набравшись смелости, я обратился к капитану:

— Можно, товарищ капитан, по личному вопросу?

— Слушаю.

Коротко рассказал, что я учился на военно-политических курсах. Он заинтересовался и обещал доложить начальству. В штабе меня принял батальонный комиссар и потребовал документы. А они остались в сумке комсорга Ильичева. Где он теперь? Батальонный комиссар огорчился, сказал, что он лично верит мне, но без документов ничего сделать не может. Тем более, что мой рассказ подтвердить некому.

Отряд с каждым днем все редел: уходили в формирующиеся части бойцы всех специальностей. Зато пришло пополнение из нового призыва.

…Как-то сухощавый капитан, — фамилия его была Белый, — скомандовал построение. Появился незнакомый майор среднего роста, широкоплечий, с сердитыми темными глазами. Назвался Славниным. Закинув руки за спину, сказал:

— Вы вливаетесь в воинскую часть 180 ВПС. Ваше подразделение называется СТАПРО-25, проще говоря, старший производитель работ. Вопросы?

— Имеются!

— Давай!

— Красноармеец Иманкулов. Воевать будем или не будем?

Строй заволновался. Действительно, какое-то непонятное наименование у части. Какие тут работы, если война? Воевать надо, а не работать.

— Отставить разговоры! — повысил голос майор. — Вопрос не по существу. Сейчас воюют все. Любая часть имеет свое назначение. Есть еще вопросы? Старшина!

— По вашему вызову! — старшина возник перед майором, приложил руку к пилотке.

— Гражданских обмундировать! Сегодня же!

— Есть!

— Капитан! Разбить поротно и повзводно, распределить командиров!