Ачария говорил несовпадающие с мнением других экспертов вещи. Он не связывал браки творцов с обычными людьми с выгоранием и угасанием, а повторял все то, что однажды рассказал Яну Арсений. Вернее, это Сеня, скорее всего, цитировал индуса. И раз уж чистильщикам и приближенным к ним людям не чужды идеи Серажда Ачария, Ян решил почитать и другие его книги. Кажется, не так давно видел парочку — одну в разделе про векш, другую — в истории Шамбалы и творцов.
Ян поднялся, собрал больше похожие на брошюры томики про векш и прошел расставлять их на полки, где брал. Сегодня, кроме него, в библиотеке никого не было, поэтому уходить никуда не хотелось, пусть побаливающие от напряжения глаза и намекали, что стоит сделать перерыв. Усталость Ян проигнорировал, но стоило взять в руки книгу Сераджа Ачария «Во имя Брамы», как от дверей его окликнули по имени.
С великим сожалением вернув книгу на место, он обернулся к приближающемуся к нему человеку. Им оказался Мигель, запакованный в черный костюм-двойку и фонящий магией так сильно, что гипс Яна едва не резонировал в ответ. Мигель тоже находился в поместье со дня открытия Врат и успел втереться в доверие к Густафу, став тому чуть ли не правой рукой. Конечно, с одной стороны, Мигель Фернандес был чистокровным творцом, к которому всегда хорошо относились в Конклаве Огня, а Конклав позаботился, чтобы ключевые его члены не участвовали в активации Рубежей. С другой, Мигель — один из чистильщиков, и то, что он переметнулся к Конклаву, расценивалось Яном как предательство.
— Чего тебе? — хмуро спросил он, недовольный тем, что его отвлекли.
— За тобой пришли, — сухо ответил Мигель и посторонился, освобождая Яну дорогу к выходу, после чего последовал за ним.
Путь их лежал в кабинет Густафа, возле которого впервые за все время не было охраны. Из приоткрытой двери слышалось, как хозяин с кем-то ругался, и ему время от времени поддакивал Генри Миллер.
«Не стали ставить Купол или не смогли?» — задумался Ян, на мгновение остановившись перед дверью.
— Заходи, — Мигель подтолкнул его в спину.
Быстро подавив в себе вспыхнувший гнев, Ян шагнул внутрь и сделал несколько шагов к центру. Взгляд выхватил пятерых участников встречи, но остановился на самом ярком. Рядом с тяжелым дубовым столом в кресле для посетителей сидел высокий векш, едва в этом кресле умещающийся. На его длинных темно-лиловых рогах мягко сияли синие руны, белые волосы заплетенные в мелкие косички доставали до плеч, оставляя открытыми удлиненные уши с висящими на них серьгами, похожими на миниатюрных ловцов снов — по три в каждом ухе, поднимающиеся от мочки до заостренного кончика. На коже синего цвета по лбу и под глазами пролегли глубокие морщины, подсказывая, что векш был уже в почтенном возрасте. А вот одежда казалась разноцветными лохмотьями, в которых то и дело проблескивали то ли амулеты, то ли просто украшения. Двумя руками с длинными темно-лиловыми ногтями векш держал серебряный посох, упирающийся одним концом в пол, отчего в точке соприкосновения иногда проблескивали искры.
— Густаф! — увидев Яна, завопил Генри. — Вы же обещали, что сохраните мальчику жизнь!
— Мальчик давно уже мужчина, — послышался от окна тихий голос Макса. — К тому же в моем доме он будет в большей безопасности, чем здесь.
Отец стоял, опершись о подоконник, и смотрел на Густафа. Без привычной маски на его лице отчетливо была видна проступившая накопленная за неделю усталость: темные круги под глазами, впавшие щеки, обострившиеся мимические морщины. Но он жив, и это внушало надежду.
— Тебя надо было казнить, как только раскрылся обман Лин Вея! — еще больше взвился Генри Миллер. — Убийца! Наверняка, смерть Эмбер тоже на твоей совести! Густаф! Почему вы ведете переговоры с этим ничтожеством?!
— Потому что это ничтожество, в отличие от вас, Генри, способно контролировать Внешний Рубеж!
— Так замените его кем-нибудь из Конклава Ог!..
Векш ударил посохом об пол, заглушая последний слог и последующий испуганный возглас Генри. Векш тем временем открыл свои яркие лиловые глаза и пристально посмотрел на Густафа Маркони. Под его взглядом Густаф попятился назад и, если бы не двое охранников, заслонивших его собой, так бы и пятился до самого камина.
— Райджиган, — Макс подошел к векшу и положил руку ему на плечо, — прошу вас. Не хватало еще, чтобы у него разрыв сердца случился. Помните: если он перед смертью не передаст владение местом силы своему наследнику, мы потеряем Милу, а вместе с ней возможность вернуть богиню Сарасвати домой.