Подобно другим богатым каджунским семьям, Тейты сидели на передних скамьях, так что до начала мессы у нас с Полом не было возможности перекинуться даже словом. После службы бабушка подошла к отцу Рашу, высокому, худощавому священнику, и вручила ему свой презент. Он поблагодарил ее с застенчивой улыбкой.
– Слышал, миссис Лэндри, недавно вам вновь пришлось поработать, – произнес он с легкой укоризной в голосе. – На днях вы опять разбирались с какими-то духами.
– Я сделала то, что требовалось, – сурово отрезала бабушка и, поджав губы, взглянула священнику прямо в глаза.
– Все, что от нас требуется, – не смешивать веру и молитву с темными суевериями, – изрек отец Раш и добавил с улыбкой: – Но мы должны помогать Церкви в борьбе с дьяволом, и я никогда не отвергну помощь, идущую от чистого сердца.
– Рада слышать, святой отец.
Отец Раш рассмеялся и тут же переключил внимание на Тейтов и прочих состоятельных прихожан, постоянно делающих церкви щедрые пожертвования. Пока родители Пола разговаривали со священником, он подошел к нам. В темно-синем костюме, с тщательно зачесанными назад волосами, он выглядел таким красивым и взрослым, что произвел впечатление даже на бабушку Кэтрин.
– В какое время сегодня можно будет прийти к вам, миссис Лэндри? – спросил он у бабушки.
Та метнула взгляд в сторону его родителей.
– Приходи в шесть, – сказала она и направилась к своим приятельницам, болтавшим поодаль.
Пол выждал, когда она отойдет на безопасное рас стояние, и вполголоса сообщил:
– Сегодня только и разговоров что о твоем деде.
– Мы уже догадались. Твои родители знают, что ты помог мне отвезти его домой?
Пол промолчал, но я все поняла по его лицу.
– Прости, что навлекла на тебя неприятности, – вздохнула я.
– Ерунда, – махнул он рукой. – Я им все объяснил, – добавил он с жизнерадостной улыбкой.
В отличие от меня, Пол был неисправимым оптимистом, не склонным к сомнениям, подозрениям и терзаниям.
– Пол! – раздался голос его матери.
На лице ее застыло неодобрительное выражение, рот казался косой ножевой прорезью, а вытянутые к вискам глаза напоминали кошачьи. Держалась она прямо и напряженно.
– Иду! – откликнулся Пол.
Мать его склонилась и прошептала что-то на ухо отцу, тот повернулся и взглянул на меня.
Внешне Пол походил на отца – высокого, представительного, холеного, всегда элегантно одетого. От отца Пол унаследовал красиво очерченный рот, крепкий подбородок и идеально прямой нос.
– Нам пора! – объявила миссис Тейт.
– Я должен идти. Сегодня к нам на ланч придут родственники. Увидимся! – пообещал Пол и поспешил вслед за родителями.
Я подошла к бабушке, которая как раз приглашала миссис Ливадис и миссис Тибодо к нам на кофе с черничным пирогом. Зная, как медленно ходят почтенные дамы, я поспешила вперед, чтобы сварить кофе. Подбегая к домику, увидела на пристани дедушку, который привязывал свою пирогу к корме моторки.
– Доброе утро! – крикнула я.
Он медленно поднял голову. Глаза его были полуприкрыты распухшими веками, волосы спутанными прядями падали на воротник. Я вспомнила про барабаны, которые, по предположению Пола, должны были стучать в несчастной дедушкиной голове. Вид у него действительно был измученный и сердитый. Дедушка не дал себе труда переодеться, и запах дешевого виски, выпитого вчера, окружал его как облако. Бабушка Кэтрин всегда говорила – если дедушка упадет в болото, ему это пойдет только на пользу.
«По крайней мере, хорошенько выкупается!» – объясняла она.
– Это ты вчера вечером отвезла меня домой? – угрюмо спросил дедушка.
– Да, дедушка. Мне помог Пол.
– Пол? Какой еще Пол?
– Пол Тейт.
– А, сынок богатея! – проворчал дедушка. – Эти консервные фабриканты ничуть не лучше проклятых нефтяников. Так же губят болота, ради своих здоровенных лодок расширяют проходы. Ни к чему тебе валандаться с парнями из подобных семей. От таких девчонок, как ты, им нужно только одно.
– Пол очень хороший, – обиженно возразила я.
В ответ дедушка пробурчал что-то нечленораздельное и вновь занялся узлом.
– Ты была в церкви? – спросил он, не глядя на меня.
– Да.
Дедушка бросил взгляд в сторону дороги:
– Твоя бабушка наверняка болтает с какими-нибудь старыми перечницами. Они и в церковь ходят, чтобы посплетничать.
– Служба была замечательная. Почему ты никогда не бываешь в церкви, дедушка?
– Вот моя церковь! – заявил дедушка и махнул рукой в сторону болот. – Обхожусь без священников, и никто не стращает меня адом и вечными муками.
Он запрыгнул в моторку, явно собираясь отчаливать.