Никогда бы не подумал, что у него есть дар убеждения. Более того, он был уверен, что аргументы у него корявые, а объяснения неубедительные. Одно дело – заставить трудиться рыбаков в своей бригаде, которым, по сути, и деваться-то некуда. Ну да, работать не хочется, но и выхода другого нет, так что нравится тебе это или нет – пахать все одно придется. К тому же на фоне прочих работа эта неплохо оплачивается, есть бонусы в виде кормов для скотины, дармовой рыбы, да и домашняя «пила» не так «пилит». У местных подобных стимулов нет: заняться есть чем, «пила» полностью покорна их воле и молча несет свой крест. Но вот удивительное дело – оба охотника вдруг изменили свое отношение к происходящему.
На следующий день Табук огорошил Дмитрия тем, что заявил о намерении плотно заняться выплавкой металла. Он даже собирался перевезти сюда всю свою семью, но Соловьев его отговорил. Да, заготовка металла очень важна, но дробить свои силы в настоящий момент он считал неразумным, о чем и поведал охотнику. Стойбище металлургов должно просуществовать до поздней осени, после чего механизмы будут законсервированы до весны.
По всему выходило, что за это время они заготовят что-то около шести тонн железа и даже немного больше, поди еще его переработай. За день Дмитрий мог изготовить два топора, а это около четырех или пяти килограммов железа. Конечно, со временем он поднаберется опыта, но все одно переработка будет значительно отставать от выплавки. Когда местные научатся кузнечному делу и появится хотя бы несколько кузнецов, они с легкостью переработают производимое, но пока об отдельном поселке и круглогодичной плавке железа говорить рано.
Конечно, он думал о том, что производство металла будет вестись круглый год, но то была необдуманная радость. Помните анекдот? Приходит мужчина к доктору и говорит: «Доктор, дайте мне таблетки от жадности. И побольше, побольше». Вот нечто подобное периодически происходило и с Дмитрием, когда он хотел объять необъятное.
По сути, он сам загнал себя в тупик, когда подкинул Вейну идею, что выплавку металла может производить только род Пса. Мол, великий дух распростер над ними руку и способен охранить их от козней своего младшего брата. Тот же в злобе своей будет исходить жидким огнем, дабы помешать посланцам старшего брата. Вот теперь и пожинай плоды собственной непредусмотрительности. А так бы объявили, что плавить металл могут только мужчины-сауни, и тогда он смог бы высвободить руки, которые занялись бы переработкой металла в полезные вещи. С другой стороны, поди уверь этих упрямцев, что нужно упахиваться на домницах. Табук и Гарун – это скорее исключение, да и то убедить их принять решение отказаться от прежнего образа жизни ему удалось только собственным примером, изматываясь на работах до последнего.
Почему и Гарун? А все просто. Он изъявил желание учиться кузнечному делу. Вот так вот в одночасье поселок лишился двоих своих охотников. Ну не то чтобы совсем, выходные все же оставались за ними, вот только, подобно Дмитрию, они решили давать себе перевести дух лишь один день в неделю. Хм… Зря он все же сравнивал этих парней со своими рыбаками. Те тоже наблюдали, как бригадир пашет, себя не жалея, выкладываясь по полной, однако никакой пример не мог их вдохновить на такую же самоотдачу. А вот эти прониклись.
На следующий день простоя в связи с исчерпанием запаса угля не случилось. Углежоги доставили сразу две пироги. Хотя и с запозданием, но процесс возобновился. Мало того, вместе с этими парнями прибыли и представители другого рода, которые также были готовы поставлять уголь взамен на инструмент и оружие. Вернее, акцент был поставлен иначе, в первую очередь их интересовало оружие. Арбалеты произвели фурор, после того как разнеслась весть о зимнем происшествии, когда трое охотников и двое мальчиков сумели перебить целую стаю волков. Но Дмитрий их охладил: лопаты-то они могли использовать и из дерева, как и поступали другие, но без топоров им будет ой как трудно. Так что акценты поменяли.