— Мы ни разу тебя в нем не видели после похода в театр!
— А ведь он такой красивый! — мечтательно протянула Марта.
— А ведь он такой стильный! — мечтательно протянула Надежда. Они разом замолчали, одновременно повернули головы на звук открывающейся двери и наперебой затараторили:
— Ой, Владик! Наш Мачо пришел! Тебя из больницы выписали?
В дверях стоял Влад Немцов. С рукой на перевязи и в небрежно наброшенной куртке, один рукав которой, естественно, остался пустым, он смотрелся очень эффектно. На секунду Кирилл ему даже позавидовал. Надежа вскочила с кресла, но тут Марта вспомнила, что на самом деле они соперницы, и в каком-то немыслимом грациозном прыжке опередив ее, оттерла всторону.
«Сейчас ответит: „Сбежал“. Или я не психолог», — подумал Кирилл.
— Сбежал, чего там делать, — небрежно сказал Немцов, приобняв Марту и глядя в глаза Надежде.
— Больно было? — доверчиво спросила Марта. Задай этот вопрос кто-нибудь из сотрудников центра кроме нее, он тут же получил бы здоровой рукой в ухо. Но Влад, конечно, повелся и минут пять выпендривался, объясняя Марте, (а заодно и Надежде, которую тоже не упускал из поля зрения) что это только в дешевых боевиках огнестрельные ранения обязательно навылет, причем так, что кость не задета и сколько бы крови не вытекло — пять литров всегда в запасе.
— А кто мой личный враг номер один, знаете? — спросил Влад в конце.
— Нет, — улыбнулась Надежда, — и кто?
— Кто, Владик? — мурлыкнула Марта.
— Мария Ивановна!
— Почему? — снова хором спросили обе дамы. Все-таки общего в них было много больше, чем они думали.
— Как вы меня назвали, Надежда Каримовна, когда я зашел? — спросил Влад.
— Мачо… — машинально повторила Надежда.
— Вот! Именно поэтому. Я сегодня своего собственного имени еще ни от кого кроме Марты не слышал. Как Мариванна тогда окрестила — все! Труба. Привет, Кирилл, — наконец сказал он, пресытившись женским вниманием. Они пожали друг другу руки, обменялись несколькими ничего не значащими фразами, и Кирилл ушел к себе, предоставив Немцову наслаждаться обществом двух красивых женщин, готовых при случае разорвать друг друга в клочья.
Влад зашел к нему через двадцать минут. Кирилла так и подмывало спросить: «Больно было»? И посмотреть на реакцию. Великий дух Исследования чуть не ввел его в соблазн, но Кирилл устоял.
— Как дела?
— Да говорят еще месяца полтора в лонгетке. Спать неудобно, делать нечего и кроме футболок ничего не лезет. Курить можно?
— Нет! — решительно сказал Кирилл и взглянул на круглые часы, висящие на противоположной стене. Клиенты обычно садились так, что они оказывались у них за спиной. Высокая кушетка под часами была вплотную придвинута к стене. — У меня через пятнадцать минут вторая серия.
— Ты все еще думаешь, что это калибровка? — спросил Немцов.
— А ты?
Влад отошел к окну, как будто собирался закурить, невзирая на прозвучавший запрет, но сигареты так и не достал, а присел на краешек кушетки.
— А я все-таки думаю, Кирилл, что откалибровать человека можно намного проще. Повесил на той же афишной тумбе перед театром портрет Шварценнейгера в розовом Кадиллаке — и только успевай собирать адреса-явки-пароли. Любой, кто не просто взглядом скользнул, а остановился и подошел поближе, чтоб рассмотреть как следует — потенциальная жертва. Зачем так подставляться, устраивая массовое шоу?
— Портрет Шварценнейгера перед театром? — улыбаясь переспросил Кирилл, — Ты уверен?
— Ну хорошо — пусть будет Памела Андерсон в кабине истребителя Су-27. Тоже не фигово, — ухмыльнулся Влад. — Я серьезно, Кирилл. Где-то у нас в городе уже чего-то организовывают. Рейд по всем больницам, баням, профилакториям и оздоровительным комплексам мы организовать физически не в состоянии! Да и юридически тоже.
— Разумовский сказал, что все лечебно-профилактические учреждения в ближайшее время подвергнут повторному лицензированию. В положении несколько хитрых пунктов будет… Может, чего и выплывет, — пожал плечами Кирилл.
— Долго, — Влад поморщился, — долго!
Он оттолкнулся от кушетки.
— Я-то на сей раз чем могу тебе помочь? Как говорится, не в моей компетенции, — развел руками Кирилл. Влад, уже направившийся к выходу, остановился напротив стола.
— Видел я твою компетенцию на сцене, — сказал он, чуть прищурив глаза, — маньяк.
Кирилл снисходительно улыбнулся:
— Не маньяк, а профессионал! Действовал по ситуации. Но я, кстати, думал, что ты там уже без сознания, потому как говорила у меня за спиной только Мариванна.