— Да, тогда тот ещё скандал разразился, — кивнула Инна, — Кто бы знал, что святоши смогли провернуть такую подмену. Дальновидные сволочи. И всё же… ладно у нас дома, фактически имперский ренессанс смыл всё старое и вывел наверх новые лица. Но меня всегда поражало то, с каким ожесточением резали друг друга старые аристократы в Европе, после чего тут же всплывали те же самые имена, но под другими масками.
— Сестра, — развела руками Нина. — Нам ли с тобой не знать, как это происходит.
И все, кто был в салоне «Сирина», даже Аска, дружно посмотрели на меня. Мне даже как-то неудобно стало. Словно бы украл что-то…
— Так! — произнёс я, пересаживая дочу на колени к зайцу и поднимаясь со своего кресла. — Лингва вроде загрузилась, так что пойду-ка я подышу воздухом.
— Стой, ты куда это? — воскликнула девушка, ухватив меня за локоть.
— Пойду, пообщаюсь с «родственничком», — улыбнувшись, произнёс я, высвобождая руку из цепких пальчиков. — Узнаю, чего это немчура на моих временных гвардейцев бочку катит.
— Я с тобой! — тут же заявила Нина.
— Ну уж нет! — произнёс я улыбнувшись и поцеловал нахмурившуюся зайку. — Посиди ка здесь пока, а то не дай Бог чего, мне потом твой папанька голову открутит.
— Но… — она хотела было ещё что-то сказать, но только вздохнула и, покачав головой, буркнула. — Главное, сильно не попорть нам отношения с этой страной.
— Нин, ну я ж вроде теперь ещё и новонемец и, напомню, что хочу я этого или нет — никто не спрашивал. Так что — сами виноваты, — я подмигнул девушке. — А родина, понимаешь ли — никаким тут боком.
— Как будто это кого-то волнует, — Инна звонко Хлопнула меня по спине. — Это ж Европа — родина двойных стандартов!
Подойдя к перегородке в пилотскую кабину, я активировал переговорное устройство и попросил опустить аппарель. Из десантного отсека, в котором ютились бойцы осназа, тут же потянуло холодным ветерком. Не утруждая себя необходимостью спускаться по-человечески, я просто перемахнул через ограждение, а затем окунувшись в потоки свежего, чистого воздуха, спрыгнул со ступенек на землю. Всего-то какие-то жалкие двадцать пять метров.
Появление меня любимого, фактически выпрыгнувшего из ниоткуда, произвело на немцев двоякое впечатление. С одной стороны, приписанные ко мне Канцлером вояки, заметно расслабились. Всё-таки я, хоть и временно, но был их сюзереном и на счёт моей персоны у них имелись чёткие указания, так что моё личное присутствие, судя по всему, немного развязывало им руки и придавало их действиям легальности.
С другой стороны, для делегации встречающих, я явно выскочил как чёрт из табакерки. Агрессивный толстяк, до этого препиравшийся с сержантом, казалось, готов был схватиться за сердце. Да и группа поддержки из явно знатных бюргеров выглядела не лучше. Разве что высокий аристократ смерил меня вначале презрительным взглядом, а уж только потом слегка побледнел.
Ну да, вряд ли ему каждый день приходится видеть Аватаров. А я, к тому же, на долю мгновения приоткрыл седьмую чакру, чтобы у мужика не оставалось сомнений, что он здесь далеко не самый крутой.
Оправившись и пригладив растрепавшиеся на ветру волосы, с неудовольствием стряхнув с рук оставшиеся огненные капли, отдающие радужным сиянием, я демонстративно поправил галстук и медленно направился к группе людей. Игнорируя пока что встречающих, обратился напрямую к бойцу Штази.
— Сержант, возникли какие-то проблемы? — произнёс я, параллельно вслушиваясь в дубляж автопереводчика, маджи-искин которого естественно не был настроен на полное морфирование звуков и эмоциональной насыщенности речи. — Мои спутницы устали и желают отдохнуть.
— Мой Лорд, — произнёс переводчик, хотя я чётко услышал слово «Фюрер», — Небольшие затруднения.
— Да? И какие?
— Дело в том, что… — начал было спецоповец, но его вдруг перебил возмущённый возглас толстяка.
— Да как вы смеете! Чужеродное быдло! — на этом слове, «Rind» маджи-искин запнулся, но всё же перевёл его. — Преклони колени перед Принцем Карлом-Фердинандом Прусским, ничтоже…
Звонкая оплеуха по лысому затылку, которую аристократ шустро отвесил своему пухлому подручному, заставила его заткнуться.