– И вам тоже прислуживаю, – опомнилась Азагриэль. – Это такая честь для меня! – воскликнула она.
Рубин подумала о том, что девица все-таки юна и глупа, раз считает, что ей оказали честь, отправив прислуживать пленнице, которая может одним прикосновением заживо сжечь.
– Принцессу Хейди любят при дворе? – спросила Рубин.
Азагриэль нахмурилась и пожала плечами:
– Почем мне знать?
«Все ты знаешь, – подумала про себя Рубин. – И Хейди здесь популярностью не пользуется».
– А кто сосватал принцессу Хейди принцу Галлахеру?
Азагриэль поставила пустой кубок на стол и криво улыбнулась.
– Ну, эта история темная, как сама ночь.
– Правда? – заговорщицки прошептала Рубин. – С радостью ее послушаю.
– Я-то сама ничего не знаю, – начала юлить Азагриэль, – мне это на кухне рассказали. Вроде как принц Галлахер поехал на объезд северных земель. И там, в одном из городских трактиров, повстречал деру Хейди. Ее отец все состояние на ставках спустил и покончил с собой, – шепотом добавила Азагриэль. – А мать от лихорадки сгинула. Дера Хейди, чтобы хоть как-то прожить, устроилась подавальщицей в местном трактире. Там она принца нашего и повстречала. Говорят, что в капкан она его заманила. Ну, нечестно поступила, в общем.
– И что же она сделала? – Рубин пытливо прищурилась.
– Использовала на нем юни влюбленности. Принц под действием маны из этой юни так ослеп от чувств, что стал за дерой Хейди ухаживать. А она возьми и быстро за него замуж выскочи! Когда действие юни прошло, брак уже был состоявшимся, – развела руками Азагриэль. – Король разгневался, когда обо всем узнал. Мы думали, покарает он ее. Но его величество смилостивился и простил деру Хейди. А принцу Галлахеру, – служанка тяжело вздохнула, – ничего не осталось, кроме как смириться с обманом жены. Теперь у принцессы Хейди живот округлился. И все гадают, что будет с ее чадом, ведь если слухи верны и она использовала юни влюбленности, то ребенок ее мертвым родится.
Рубин в ужасе прижала ладони к щекам.
– Почему мертвым?
– Так кара такая. Те, кто используют юни влюбленности, потом ребеночка родить не могут. Оттого эту редкую юни так просто у волхвов не достать.
– А вы откуда знаете, что ее не достать? – насторожилась Рубин.
Азагриэль покраснела и сникла.
– Так говорят. Юни влюбленности волхвы держат в храме богини любви. Там жрицы часто эту юни используют, когда недуги слабости мужской и отчаяния чужого исцеляют. Действие-то юни недолгое, и когда недуг излечивается, жрица отпускает исцеленного с благословением самой Арим.
– А я слыхала, что за вход в храм любви мужчины платят по двадцать седоулов, – сказала Рубин и пригубила вина.
– Не знаю, – пожала плечами Азагриэль. – Обычным девам туда хода нет – богиня любви очень ревнива к чужой красоте, но своих жриц обожает и посылает им беззаботную жизнь после окончания срока служения.
– Вы хоть одну жрицу из этого храма в жизни встречали? – поинтересовалась Рубин.
– Нет. – Азагриэль задумалась. – Так они же потом хранят секрет служения. Даже если бы и повстречала, то и знать не узнала бы, что саму жрицу великой Арим видела!
– Ваша правда, – тяжело вздохнула Рубин, прекрасно зная, что жрица может закончить служение в храме, только если ее кто-нибудь у богини выкупит.
Сурими о юни влюбленности никогда не рассказывала. А вот о волхвах, которые посещали храм бесплатно, и двадцати седоулах с других мужчин точно упоминала.
Заметив задумчивость на лице Рубин, Азагриэль опомнилась и подскочила.
– Совсем я вас уболтала. Вы, наверное, очень устали с дороги?
– Нет, что вы, – соврала Рубин. – Скажите, а где тело принца Атана, мужа моего законного, погребли?
– Так это, в усыпальнице фамильной. – Голос Азагриэль внезапно осип.
– Хочу завтра к нему сходить. Вы меня проводите? – Рубин вскинула бровь.
– Д-д-да, – неуверенно кивнула Азагриэль. – Как его величество накажет, так сразу и провожу!
– Вы его величеству лучше сейчас не рассказывайте, что ели и пили со мной за одним столом. Вы ведь не дера… Ему это может не понравиться.
Азагриэль моментально побледнела и осунулась. Подошла к двери и постучала, а Рубин направилась в спальню. На кровати забралась под одеяло и подоткнула одну из подушек под голову.
Слуги быстро убрали всю посуду, и Азагриэль погасила лампы.
– Спокойной ночи, ваше высочество.
– И вам, – пробурчала Рубин.
Увидев своего друга живым, хоть и сидящим за решеткой в кандалах, Ордерион испытал облегчение. Принц, как повелитель силы, чувствовал ответственность за каждого члена своего отряда, в том числе и за Хорна. Познакомил их когда-то давно Саж, который обучал юного Ордериона выживанию в лесах. Саж научил его разводить костер не с помощью пульсаров, а двумя палками. Показал, как прятаться подо мхом, искать следы диких животных и охотиться. Потом у Ордериона были и другие учителя, но именно Саж запомнился ему своим не настороженным, но дружеским отношением к угрюмому подростку, изуродованному силой маны и даром убивать. Хорн был таким же. А еще они с Сажем всегда держали язык за зубами, даже когда говорить требовал сам король.