Мрак.
– Рубин…
Кто-то заботливо гладил ее по щекам, и принцесса готова была поклясться, что это Ордерион.
– Милая, проснись, – говорил его голос. – Приехали делегаты. Ты должна предстать перед ними. Ненадолго, но должна.
Рубин открыла глаза и отбросила от себя руки принца. Села. Она находилась в своей спальне, а на стенах горели лампы.
– Что с Хейди? – Рубин повернула голову к Ордериону и прикрыла одеялом край ночной рубашки, в которую ее переодели.
– Хейди жива.
– А ее ребенок? – Рубин внимательно смотрела на Ордериона.
Принц только отрицательно покачал головой.
Рубин взглянула на свои руки: ничего. Обычные пальцы и неизмененная кожа, как будто все увиденное было лишь страшным видением. Принцесса поморщилась, ощущая знакомую тяжесть внизу живота. Кажется, на ней было белье и кто-то подложил подклад из ваты.
– Почему я здесь? – спросила Рубин. – Кто меня сюда принес?
– Мы с Галлахером нашли вас в склепе.
– Нас заперли там! – Рубин гневно посмотрела на Ордериона.
Он покачал головой.
– Дверь была открыта.
– Хочешь сказать, что я вру?
– Нет, – ответил принц. – Я лишь говорю, что, когда мы с Галлахером прибежали, дверь была открыта.
– Как вообще этот огромный кусок камня движется?
– Там есть скрытый механизм. Рычаги в стене находятся.
– То есть лишь бы кто не знает, как открыть и закрыть ту дверь? – спросила Рубин.
– Знают многие, особенно те, кто следят за порядком в склепе.
– Необходимо всех опросить и выяснить, кто запер нас с Хейди! – прошипела Рубин.
– Мы это сделаем, Рубин, но не сейчас. – Ордерион попытался взять ее за руку, но она снова отдернула ладонь.
– Не гони меня, – попросил он, преданно заглядывая ей в глаза. – Пожалуйста.
– Я знаю, что блудные девки используют траву горемычника, чтобы избавиться от нежеланных детей. Но трава эта опасна тем, что часто уводит на тот свет…
– Откуда такие познания? – Ордерион явно не ожидал услышать подобное от принцессы и насторожился.
– От учителей, – отрезала Рубин. – Делегаты в замке?
– Да, приехали с час назад. Мы сказали, что вскоре ты спустишься к ним.
– И как они отреагировали на весть, что я жива? – Рубин прищурилась.
– Были удивлены. Настолько, что пока не передали послание от короля Дарроу, которое привезли.
Рубин кивнула.
– Сейчас я позволю твоей служанке сюда войти и помочь тебе переодеться, – предупредил Ордерион. – Затем мы спустимся в зал для пиршеств, где все тебя ждут.
– Так они уже пировать начали? – возмутилась Рубин.
– На этом настоял мой отец. И сейчас он абсолютно прав: на кону мирный договор между Туремом и Инайей. Пусть лучше делегаты будут не такими голодными с дороги.
– И слегла захмелевшими от обещаний, – кивнула Рубин и откинула одеяло. – Зови сюда Азагриэль. Я буду переодеваться.
– Рубин, ты же знаешь, что у тебя крови пошли? – тихо спросил Ордерион, не спеша покидать ее спальню.
– Я чувствую, что творится у меня между ног, – прошипела она.
– Они начались на неделю раньше. Как ты себя чувствуешь?
– Беспокоишься, что горемычником могли и меня отравить? – Рубин склонила голову набок.
– Нельзя бросаться такими обвинениями без доказательств! – повысил тон Ордерион.
– А у меня их и не появится. Как и у Хейди, – добавила Рубин.
Принц внимательно смотрел на нее своими алыми глазами, а потом развернулся и покинул спальню.
Слезы навернулись на глаза от злости и бессилия. Сейчас ей необходимо взять себя в руки и спуститься к делегатам, чтобы попытаться отсюда сбежать…
Думая об этом, Рубин зажмурилась. На кону ее жизнь. Неважно, что она чувствует. Ордерион использует ее в своих целях. И его сердце принадлежит не ей, а другой…
Рубин вошла в зал для пиршеств, следуя за молчаливым Ордерионом. Музыка мгновенно стихла, а бурные беседы прекратились.
Король Луар, сидевший во главе, встал. Следом поднялся Галлахер. Он показался Рубин слишком бледным, а его взгляд, направленный на нее, чересчур опасным. Мира сидела рядом с королем и сдержанно улыбнулась, увидев Рубин. Перед делегатами королевская чета предстала в черных нарядах. Они были слишком помпезными, зато определенно траурными.
Рубин перевела взгляд на шестерых земляков, что стояли у стола в ряд и испуганно глядели на нее. Знакомых лиц оказалось двое: первый – дер Гроуди, давний друг отца и его поверенный, а второй – дер Лизард, молодой сын военного советника.
– Ваше высочество, – синхронно произнесли оба дера и поклонились Рубин, замершей напротив них.