В покои заглянула Азагриэль. Увидев Рубин, сидящую на полу, служанка замешкалась, не зная: уйти или остаться.
– Мне следует переодеться ко сну, – ровным голосом произнесла Рубин. – Принеси мне одну из моих рубашек.
– Конечно, ваше высочество.
Азагриэль юркнула куда-то в спальню, а Рубин медленно поднялась и поплелась в комнату с ванной.
После ухода Азагриэль принцесса легла в постель и уставилась в темный потолок. Мысли роились в голове, облетая закоулки разума и не позволяя сомкнуть глаз.
Что ей теперь делать? Сбежать? Как? На запястье метка, от которой не избавиться. Ордерион все равно найдет ее и вернет в этот замок.
Пока Луару необходим договор с Туремом, он Рубин ничего не сделает. Запас времени есть, в отличие от Хейди, которую уже отравили. Произошедшее в склепе наверняка было устроено волей короля. Он отдал приказ Хейди сопроводить Рубин в склеп, а затем под каким-то предлогом заставил Галлахера и Ордериона покинуть замок. У короля всегда найдутся верные слуги, готовые за несколько седоулов запереть двух принцесс там, где прикажут.
Когда же Хейди отравили? За завтраком?
Рубин напрягла память. Хейди единственная пила напиток из ягод. Галлахер, Ордерион и она предпочли вино. Но с тем же успехом напиток мог выбрать кто угодно. Опрометчиво было бы добавлять яд в общий кувшин. Азагриэль постоянно оставляет воду и напиток на приставном столике в будуаре. А еще сладости приносит три раза на дню, заменяя одно нетронутое блюдо другим. Рубин эти красивые пирожные есть не собиралась, но воду пила не раз. Прикажи Луар посыпать печенье отравой – слуги выполнят приказ и заискивающе предложат отведать новый кулинарный изыск.
И вот супругу Галлахера отравили, а что сделал старший принц? Явился встречать делегатов, как ни в чем не бывало. Рубин не осуждала его, ведь другого выхода у него нет. Против отца Галлахер не выступит: Луар его взмахом руки убьет. Ордерион защитит? Хотел бы что-то изменить – уже бы сделал это. И Галлахер, и Ордерион в одной упряжке. Но, видно, веских причин до сих пор не появилось, раз они сидят с отцом за одним столом и терпят все эти гневные тирады и унижения.
И им с Хейди наказывают смириться. Хоть волком вой, а повиноваться придется. Сколько выдержит Рубин такой жизни? И когда выход в окно станет более манящим решением всех проблем, нежели такое существование?
Услышав звук открывающейся двери в будуар, Рубин напряглась. Ночь на дворе, а у нее визитер?
Дверь в спальню тихо отворилась, и очертания высокой фигуры показались в проеме.
– Ордерион, – с облегчением выдохнула Рубин. – Ты меня напугал.
– Я думал, ты уже спи-и-ишь. – Он растянул последнее слово на пьяный манер и пошатнулся.
Рубин поняла, что это вовсе не «манер». Ордерион действительно пьян! Она встала и накинула на плечи пеньюар, в то время как принц начал раздеваться… посреди ее спальни.
– Я не звала тебя в свою постель. – Рубин сложила руки на груди, глядя, как Ордерион медленно расстегивает пряжку ремня на накидке.
– Я нику-у-уда не уйду, – заявил он, бросая ремень на пол.
В Рубин закипал гнев. Сейчас раздвигать перед ним ноги она точно не намеревалась!
– Собрался взять меня против воли? – прошипела принцесса. – Позволь напомнить тебе, что у меня женские дни начались! Или тебе и на это наплевать?
– Взять тебя про-о-отив воли? – Он едва не хохотнул. – Такого ты обо мне мне-е-е-ения?
– А что я должна думать, когда ты заявляешься ко мне пьяным посреди ночи и начинаешь раздеваться!
– То, что пьяный, – за это прости-и-и. – Он согласно кивнул. – Но в отличие от Атана, я белой пылью не дыша-а-ал, так что… Сделай поблажку для при-и-инца, будь так добра… – Ордерион поклонился и сбросил с себя накидку. – Спать отныне я буду здесь и только зде-е-есь. Или ты хочешь в мои поко-о-ои пойти? – Он отклонился назад, явно рассматривая ее силуэт. – Если хоче-е-ешь, пойдем ко мне. У меня крова-а-ать шире.
Рубин гневно поджала губы, сбросила пеньюар и улеглась. Натянула одеяло на плечи и повернулась к Ордериону спиной.
– Делай что хочешь. Мне все равно, – буркнула она.
Он не ответил, но, судя по копошению, раздеваться продолжил. Матрац под тяжестью его тела прогнулся. Ордерион забрался к Рубин под одеяло и приник к ней всем телом. Горячим и обнаженным. Сильные руки обвили талию и ласково погладили живот. Одна нога раздвинула ее бедра и устроилась между ними, задрав при этом рубашку. Ордерион проверил наличие белья на Рубин и, убедившись, что оно на месте, уткнулся носом в ее шею, обдав парами какой-то травяной настойки.